Наблюдаю, как Слава перенастраивает навигатор и слушаю, как приятный женский голос периодически произносит «маршрут перестроен».

- Яна, - произносит Астахов и я отчетливо слышу в его голосе усталость, - если тебе интересно, откуда появилась скорая помощь на закрытой дороге, так это я их вызвал. Я все утро пытаюсь поспеть за вами с Владом и хорошо – хоть так успел. Скрывать, что ты занимаешься черным пиаром, смысла нет. Так что давай не тратить время друг друга – ты отвечаешь на мои вопросы, а я помогаю тебе.

- Мне помогать не надо, - едва слышно отвечаю я, - но помощь нужна Владу. Он тут вообще не при делах, во всей этой истории. Если что – все вопросы ко мне.

- Серов? – усмехается Астахов, - не при делах? Ну, если тебе так будет спокойней, то он и в самом деле – формально не при делах, по крайней мере, в этой истории. Заварух с его участием хватает, но в плане доказательств – это сплошная головная боль. И еще в этом деле плодить новые трудности у меня нет совершенно ни сил, ни желания. Так что, бегать и доказывать причастность Серова к операции «суданская роза» - поверь, я точно не стану. Меня скорее интересует Матвей Сотников и Денис Забалуев. А вот по последнему – как раз вопросы к тебе, хотя и не прямо сейчас.

- Так что тебе от меня нужно? – удивляюсь я, совершенно сбитая с толку.

- Яна, на самом деле, тут совершенно не играет роли, чем ты занимаешься на самом деле. Конечно, ясно, что черный пиар – штука незаконная, но думаю, ты это и сама понимаешь. Уверен, что после сегодняшнего дня ты сделала все выводы. У меня тут другая задача. Никому бы и в голову не пришло интересоваться тобой, если бы ты не оказалась замешана в истории с метками в виде суданской розы.

- Я должна быть уверена только в одном. Что Влада никто и ни в чем не обвинит.

- Те, кого можно и нужно на самом деле обвинить – мертвы. И тебе они оба знакомы. Матвей Сотников и Денис Забалуев. Ведь по факту, первый терроризировал весь город больше десяти лет, а второй решил воспользоваться этой меткой, для большей эффектности своего плана личной мести тебе. Я занимаюсь этим делом полтора года и у меня сразу появились сомнения в том, что мы имеем дело с серийником. Скорее – заказные убийства, прикрытые случайными жертвами и обставленные так, как будто бы действовал маньяк. Старый фокус, который все же срабатывает. Следствие десять лет велось совершенно в другом направлении, отрабатывая версию маньяка.

- А что с моими сотрудниками? Их нашли?

Чувствую неприятный холодок и заранее понимаю, какой ответ мне сейчас выдаст Слава.

- Обоих нашли убитыми. С машине Олега Князева, как ты уже знаешь, была оставлена метка суданской розы. При обыске твоего офиса, в одном из ящиков стола Марка Ракитина нашли клочок бумаги с таким же изображением.

- Ладно, мне только одно непонятно. Денис Забалуев, мой бывший. Он-то как узнал о суданской розе.

С полминуты Астахов молчит и сосредоточенно выруливает в боковые проулки, объезжая гигантскую пробку в центре.

- Мы с Забалуевым какое-то время работали вместе над этим делом, он привлекался в качестве эксперта в области криминальной сексологии по нескольким эпизодам «суданской розы». Тогда в городе с интервалом в несколько дней пропало четыре девушки и снова всплыла эта метка. Но внезапно Денис всех огорошил заявлением о том, что уходит. В смысле – увольняется. Говорил, про то, что планирует себя попробовать в научной сфере, устал от всего и хочет более спокойной работы.

Вжимаюсь в спинку автомобильного кресла и чувствую, как будто меня окатили ледяной водой. Так, выходит, вот на каком деле окончательно выгорел Денис – да так, что ему пришлось увольняться с работы?

Становится еще страшнее от того, что я в течение суток находилась в руках Матвея Сотникова. И сейчас я начинаю полностью понимать, каково было Владу - он ведь отлично знал, на что способен Матвей.