Последнее падение - Дориана Кац (2023)

Честно признаюсь, я любила такого Кирилла. Обычного мальчишку, который готов выручить в любой сложной ситуации, при этом ничего не требую взамен. В какой-то степени, я даже завидовала Трубецкой, хотелось бы и мне такого брата.

— У вас с Таней что-то случилось? — тихо спросила я парня, после того как тот помог Алисе выйти из автобуса.

— Да нет вроде, — засомневался Кирилл. — С чего ты взяла?

— Просто обычно мы сидим вместе… а тут она с Марком уселась. Мне кажется, что дело в тебе.

— Тебе не кажется, Мороз, — вклинилась в наш разговор Алиса, перекидывая свои длинные светлые волосы за спину и забирая у Кирилла мою сумку. — Он просто идиот.

— Ким!

— Трубецкой! — она злостно фыркнула. — Ты, по-моему, берега путаешь. Чего это ты начал характер показывать?

— Если вы не успокоитесь, — помешала нам Славянская. — То характер начну показывать я. Тишину поймали.

Все резко замолчали, внимательно взирая на главного тренера и ожидая дальнейших указаний.

— Для начала — в наших рядах появились новенькие. Мы очень рады, что вы присоединились к рядам профессиональных спортсменов, — она оглядела всех тех, кто первый раз прибывал на тренировочной базе. — Но теперь шутки кончились. Будьте готовы работать на максимальном уровне. Я знаю предел ваших возможностей, и поверьте, если вы начнёте халтурить, я выставлю вас за дверь. Теперь к расписанию. Всё как обычно. Завтрак, утренняя ледовая и сухая, перерыв на обед, разминка, ледовая и техническая, ужин и в кровать. Периодически будем добавлять кросс, хореографию и дополнительные часы на льду. В общем — тренировочный процесс будет занимать двенадцать часов в день. Поздравляю, вам на этот раз просто невероятно повезло.

— В смысле повезло? — почти шёпотом спросила я, у подошедшей к нам Совиньковой. — То есть раньше было больше двенадцати часов?!

— Да, — также тихо ответила Татьяна. — Раньше могли и по пятнадцать часов тренироваться. В этом году народу прибавилось, всем нужен лёд. Как ты понимаешь, парников не выпустишь на площадку к одиночникам, разве что — на скольжение, поэтому сократились часы работы. Но нам это ещё аукнется, не переживай.

— И каким же образом? — заинтересовалась Ким, стоящая у нас за спиной.

— Сверхурочными. Будем вечерами круги вокруг катка наматывать, — прошептал ей Кирилл. — И боюсь в этот раз, будем бегать до тех пор, пока кто-нибудь из нас не умрёт. Этой ведьме прошлого раза видимо не хватило.

— Кхм, — Валимов привлёк наше внимание, потрепал Трубецкого за капюшон кофты и натянул его на лоб парню. — Я может и ваш друг, Кирилл Вячеславович, но я ещё и ваш тренер, поэтому, хотя бы немного, фильтруйте речь в моём присутствие.

— Конечно, Илья Игоревич, я вас просто не заметил, — заулыбавшись ответит тот. — Как я мог забыть, что вы главная заноза в моей пятой точке.

— А как же Танюша?

— Она моя головная боль. Вы не одно и тоже.

Совинькова фыркнула, но никак не отреагировала на слова своего партнёра, возвращаясь поближе к Кауфману, который в очередной раз начал играться с её рыжими кудряшками.

Что-то действительно изменилось. Не помню, чтобы Татьяна так спокойно реагировала на слова со стороны Трубецкого. Обычно это заканчивалось потасовкой. Интересно, надолго ли хватит её терпения?

Тренировка с Ильёй стала для нас чем-то неожиданным, поскольку по плану стояла лишь ледовая раскатка со Славянской и Русаковым, но в последние минуты всё резко переменилось. Валимов как обычно постучал к нам в раздевалку за десять минут до начала, тем самым заставляя быстрее переодеваться и выходить на площадку.

— Сиди ровно, — пробормотала Совинькова, держа в зубах шпильки и попутно делая мне причёску. — И так всё разваливается, так ещё ты дёргаешься.