— Ну я же не виновата, что в прошлый раз Совинькова решила её слизать, — я пожала плечами. — Все вопросы к Татьяне.

— А ты не удосужилась проверить всё ли с ними в порядке. Шуруй на лёд, Мороз. Времени у нас и так мало.

Когда я покинула тренерскую, Виктор Станиславович оторвался от созерцания бумаг и уставился на коллегу:

— Кто бы знал, что самого сурового тренера страны можно подкупить коробкой пончиков.

— Не язви, Вить. Ты сам их периодически подъедаешь. Или ты думаешь я не замечаю ваши с Валимовым довольные засахаренные физиономии?

— Мы каждый раз рассчитываем на то, что ты ничего нам не скажешь и не сделаешь за это.

— Это только до той поры, пока у меня в кладовой хранится свежая детская кровь и парочка трупов. Как только всё это закончится — я припомню вам пончики. И вычислю вас также, как и Совинькову — через взвешивание.

— Беги быстрее! — крикнула Татьяна, утаскивая меня за собой по коридору. — Она догонит же!

— Ах вы халявщики! — бросила нам вслед Ксения Александровна, которая застала нас лежащими на матах в хореографическом зале. — Кто бы знал! Чемпионы мира! Бездельничают целыми днями!

— Что она так разоралась? — поинтересовался Кирилл, перехватив меня на бегу.

— Твоя мать очень злая! Она застала нас отдыхающими!

— Трубецкой! А ты там чем занят?! — крикнула Ксения Александровна, отчего Кирилл попятился назад. — Куда ты намылился?!

— Бежим, Кирилл, — я схватила парня за руку, утягивая за собой. — Спрячемся на запасной лестнице.

— Валим! — поддержал мою затею Трубецкой.

— Это у нас женская раздевалка, — Ирина Владимировна показала маленьким девочкам в сторону двери. — Здесь вы можете оставить все вещи и не переживать за их сохранность. В Академии мы жутко следим за порядком.

Они обернулись, когда услышали наши крики и возгласы Ксении Александровны.

— Отойдите пожалуйста, Ирина Владимировна, — попросила Татьяна, чуть не снося старшего тренера с ног. — У нас проблемы!

— Это я уже поняла, — она отодвинула первогодок себе за спину, ожидая подробного объяснения ситуации от следующих бегунов. — Что произошло, Мороз?

— Ксения Александровна в ярости! — запыхавшись, ответила я и обернулась. — Кирилл! Скакалка летит, пригнись!

— Мам! — завизжал Трубецкой, прячась за старшего тренера. — Спасите меня, Ирина Владимировна.

Однако Славянская отошла от парня, открывая его взору матери.

— Ксень, целься в лоб. Точно не промажешь.

— Ирина Владимировна, вы должны быть на моей стороне! — Кирилл ринулся за нами, пытаясь избегать летящего в него спортивного инвентаря.

— Вот сволочь такая, — мать близнецов остановилась возле Славянской, восстанавливая дыхание. — Поймаю, четвертую всех троих.

— А что натворили то?

— Две главные курицы спали на матах в хореографическом зале. А этот дурень побежал с ними за компанию. — Она посмотрела на двух недоумевающих девчонок, стоящих за спиной старшего тренера. — А это — новенькие?

— Да, — она приобняла девочек за плечи и обратилась к ним. — Привыкайте, куколки. Вот такая она — жизнь в команде Сияющих.

— Ирина Владимировна, а можно вопрос? — писклявым голоском, спросила одна из новых воспитанниц, на что тренер кивнула. — Это были Татьяна Совинькова и Кирилл Трубецкой? Трёхкратные чемпионы мира?

— И Каролина Мороз? — спохватилась вторая девочка.

— Они самые, — Славянская тяжело вздохнула. — Но в Академии мы называем их командой несчастья. Это моя огромная головная боль.

— А они дадут нам автограф?! — у девочек загорелись глаза.

— Только не заваливайте их комплиментами, а то зазвездятся. Они и так на всю голову больные, а тут ещё высокомерие подскачет.

— Саш, я пришла, — сказала я, когда зашла на порог квартиры Короля и поставила сумки в прихожей. — Ты дома, Сань?