— Что теперь? — Безвольно спрашиваю я, жалея, что проигнорировала удобное кресло. Мышцы спины и ног ноют от усталости, голову ведет.. И теперь я замечаю то, чего почему то не заметила раньше, свет в кабинете так и не горит, если не считать одинокой настольной лампы. Полумрак давит одиночеством, какой- то безысходностью и я задаюсь вопросом: кому это все надо?

— Вы нужны мне, София. Я выбрал вас и не хочу отказываться от своей идеи видеть вас в нашей команде.

Но одного же вашего желания недостаточно, так? Хромое животное не поставит рекорд на скачках.

— Мое слово здесь весит не мало, подчиненные и компаньоны не должны сомневаться во мне, как в руководителе. Но на карту будет поставлено очень многое. Я не смогу менять лицо бренда по каким -то неприятным причинам или в угоду каких- то глупых обстоятельств. Это вызовет недоумение у наших дилеров, покупателей, это поставит под удар мои ресурсы как директора компании. У нас нет пути обратно, но есть возможность быть разумными и предусмотрительными. — Он прикасается к чашке с кофе, поднимает ее и ставит обратно на то же самое место. Неосознанный, механический жест. — Вы должны мне это обещать.

— Обещать? — Я касаюсь ладонью обнаженного плеча и застываю так, тараня взглядом широкую спину. Пора объясниться. — Я не знакома с этим парнем, вернее я знаю, кто он, но..нас ничего не связывает, кроме университета. Я не нравлюсь ему, но..

— Не нравитесь? — переспрашивает Олег, словно плохо расслышал или не поверил.

Застываю взглядом на профиле, когда его голову, но вовсе не взгляд, ведет в мою строну.

Нужно сказать правду?

— Две наших коротких встреч кончились для меня.. оскорблением.

Слышу легкий смешок и не верю своим ушам. Что это значит?

— Очень на него не похоже.. Тимур слишком апатичен к подобным маневрам..

Да, я тоже так решила при нашей первой встрече в экскурсионном автобусе. Апатичный, избалованный вниманием мажорик, возомнивший себя невесть кем. А как оказалось дотошный и въедливый.

— Вы не верите? — Вспыхнула я.

— Я не сказал, что не верю. Я пытаюсь найти причину.

С трудом выдерживаю вопрошающе-изучающий взгляд. Удавка затягивается вокруг шеи, не отпускает. Нет уж, с правдой я пока повременю.. Если мужчина в курсе моего прошлого -- стоит ли повторяться, а если не в курсе..., то это слишком трудная для меня задача — объяснить. Я не виновата, что взрослые грязно играли со мной. Задираю подбородок и обещаю себе выстоять. А ещё обещаю обходить Ветрова десятой дорогой.

Ещё несколько долгих секунд Олег испытывающе смотрит на меня, очевидно пытаясь взломать черепную коробку, затем его взгляд смягчается, а пальцы скользят по плоскости стола, вырисовывая незамысловатый узор.

— Не стойте там, София, как нашкодивший ребенок. — Теперь его голос топит масляной патокой и в тоне прослеживается легкая ирония. — Проходите к столу. Успели ознакомиться с договором? Рекламации будут?

Меня мутит от перемен в его настроении. Если это будет случаться часто я превращусь в типичного невротика.

— У меня масса вопросов и многое не понятно.., — осторожно вступаю в "игру" и вдруг задумываюсь над тем, чтобы отказаться от всего. Попросить отсрочку в принятии решения, уйти и больше не возвращаться, скинув всю ответственность на какие- нибудь неожиданно вспыхнувшие мифические обстоятельства.

И тут же отмахиваюсь от этой затеи. Будет выглядеть слишком неправдоподобно и как то по-детски. Тебе придется встречаться с ним в коридорах университета и врать. Ты не сможешь.

Я обречённо шагаю к столу и тянусь к договору.

— Мне необходимы временные рамки. Презентаций и поездок. Как часто, это будет происходить, как долго. Что я должна буду на них делать.

— Сумма гонорара может как -то повлиять на этот вопрос?

Это загоняет в ступор. Он в самом деле рассчитывает на то, что я соглашусь прыгать зайчиком вокруг ёлки в неглиже, если мне за это хорошо заплатят?