Жестокая любовь - Наталья Соболевская

— Опять нет, мы с Максимом просто коллеги.

— Ну, значит, либо тем, либо другим хочет стать. Я ещё ничего не сделал, а он уже ревнует. Не ведись на него, с ним сладу не будет. С твоей смазливой мордахой ревнивые мужики вообще не вариант, — авторитетно заявил Берман. Максим благоразумно проглотил тираду клиента и пока что молчит, но дабы не доводить до греха, решила этих двоих развести по разным углам и предложила:

— Если у вас сейчас есть время, может, пройдёмся по дому и вы мне подробно расскажете о своих пожеланиях? А то я о них знаю лишь с чужих слов.

— Время есть. Почему бы и не пройтись, — согласился мужчина и вновь перевёл взгляд на Максима. — А тебя, коллега, мы с собой не приглашаем, так что свободен.

Помнится мне, Инга упоминала, что Виктору Валерьяновичу около шестидесяти лет, то есть возраст достаточно преклонный, но по нему это, честное слово, не чувствуется. Ходим по дому уже пятый час, ни разу не присели, у меня ноги гудят, а Берман весел и бодр, шутит, вперемешку с пожеланиями комплименты мне раздаёт. Складывается ощущение, что он ни капельки не устал.

Хотя наши хождения хоть и утомили, но даром не прошли и меня успокоили. Виктор Валерьянович сказал, что старший сын в затяжной командировке за океаном, а младший с семьёй нечасто визитами балует, в редких случаях приезжает и то максимум на полчаса. А с началом ремонта и того хуже — совсем пропал.

Давно заметила, чем больше на тебя наваливается работы, тем скоротечней бежит время. По ощущениям тружусь над заказом Бермана пару-тройку дней, а на самом деле прошло уже три недели. Кирилла я и так не ждала, а Илья радовал, ни разу отца не навестил. Если поначалу от каждого открытия ворот в дом сердце замирало, то сейчас о том, что Илья может нагрянуть, и думать забыла.

С самим же Берманом-старшим у нас образовалась идиллия как в рабочих моментах, так и в личном общении. Не потребовалось много времени, чтобы за острым языком и непечатными выражениями разглядеть крайне мудрого, честного и на редкость искреннего человека. Если Виктора Валерьяновича что-то не устраивает, он не ходит вокруг да около, прямо говорит: «Алиса — это полное гэ, переделывай». Зато если уж угодила, то расхваливает, на слова не скупится.

Даже не поняла, когда именно Виктор Валерьянович свёл на нет все свои скабрезные выпады в мой адрес. Просто в определённый момент моя грудь, пятая точка, ноги и другие части тела словно перестали его интересовать, и за чашкой чая мне уже не задавали такие вопросы, как, например, мои сексуальные предпочтения. Теперь Виктора Валерьяновича интересовало, не тяжело ли мне было оставлять родителей и переезжать в большой город с его соблазнами и опасностями, или как девушке удаётся руководить штатом, состоящим в основном из мужчин.

В общем и целом, трудиться на Бермана-старшего для меня было одним удовольствием, если бы не одно но…. Вадик. Ну как пятилетнему сыну объяснить, что из-за крупного заказа маме необходимо работать и в выходные?

С грехом пополам в первую рабочую субботу уговорила Вадима погостить несколько часов у соседки, но когда забрала сына, он мне устроил недетский разнос. Оказывается, у соседки в квартире воняет капустой, кашу она варит невкусную, Wi-Fi тормозит, на телевизоре, страшное дело, всего двадцать пять каналов, шуметь нельзя, прыгать запрещено, и вообще я его не люблю, раз с чужими людьми оставляю.

Естественно, когда в воскресенье позвонил Берман и в принудительном порядке вызвал к себе, сын встал в позу. То есть наотрез отказался к кому-то идти, затем сложил на груди руки, насупился и надул губы.

И так его уговаривала, и сяк, и новую машину обещала купить, и вечером сходить в парк, и гироскутером посулила. Нет и всё тут. Мужчина сказал слово, мужчина насмерть на нём и стоит.