Жестокая любовь - Наталья Соболевская

— Вот ты же гад, — проворчала я и не отказала себе в удовольствии, показала мужчине средний палец, всё равно стёкла зеркальные. Кирилл при всём желании не увидит, а мне как бы приятно.

Пришлось вернуться к столу, телефон пиликнул, оповещая о сообщении. Прочитав текст, закрыла глаза и дышу, успокаиваюсь, потому как написал мне не кто-нибудь, а Кирилл.

«Скинь мне на почту (далее шёл адрес) проект моей спальни. Желательно сейчас, пока у меня есть свободное время посмотреть».

Жутко ругалась, но просьбу сына заказчика выполнила, а ровно через минуту мне на мобильный пришёл вердикт.

«Никуда не годится. Жду тебя завтра с утра. Обсудим новый проект».

— Ах ты, рыбий глаз! — прочитав, высказалась я, бросила телефон на столешницу, вернулась к окну и показала Берману из мести целых два средних пальца. — На тебе!

Кирилл и сейчас подпирал капот автомобиля, но теперь уже без видимых на то причин. Водители, что создали на дороге аварию, испарились.

Берман как почувствовал на себе чужой взгляд и, задрав подбородок, в ответ на меня посмотрел. Один раз Кирилл вполне мог случайно выбрать из огромного количества окон именно моё, но два раза — это уже слишком для совпадения. Выходит, кто-то обзавёлся адресом моей фирмы и даже не поленился разузнать точное расположение офиса. Вопрос только — зачем?

— Подставу задумал, злобный енот? — продолжая держать на весу руки с оттопыренными средними пальцами, вслух рявкнула я, и мои брови тут же взметнулись вверх, потому как Берман взял и помахал. — Да ну ладно. Ты же наугад помахал. Меня точно не видно. Сто раз на свои окна смотрела и ничего, — протянула я, но тут же зачем-то, дёрнув за шнур, растянула жалюзи на всю ширину подоконника, словно допускала мысль, что у Бермана есть возможность видеть и через зеркальное остекление.

Как правильный и дисциплинированный работник, на следующий день явилась к господам Берманам, раз уж кое-кто попросил. Приехала крайне рано. В детском саду воспитательница чуть в обморок не упала, когда пришла на работу, а мы с Вадиком уже у двери ждём, а всё для того, чтобы наверняка застать дома Виктора Валерьяновича. Поставлю непосредственного заказчика в курс дела, а то мало ли какие идеи Кириллу в голову забрели. Его желания для меня ноль, пустой звук, с таким же успехом любая букашка у Берманов на лужайке могла у меня потребовать проект изменить.

Прежде чем войти в дом, набрала номер Виктора Валерьяновича и сообщила, что приехала и хотела бы поговорить. В ответ меня пригласили в столовую, порог которой я, собственно, только что переступила.

— Ещё раз здравствуйте и приятного аппетита.

— Алиса, вот так порадовала. Присаживайся, составишь мне компанию, я уже сказал, тебе сейчас всё принесут, — Берман-старший похлопал ладонью по сиденью соседнего от него стула.

Разделить с Виктором Валерьяновичем стол для меня всегда за радость, тем более действительно голодна. Да и ещё клиент так вкусно на белый хлеб масло намазал, а сверху малиновое варенье налил. М-м-м, пальчики оближешь.

Прижав пятую точку к мягкому месту, сразу принялась сооружать себе такое же чудо, что жуёт сейчас Берман, а то придёт ещё один человек неприятный, и я опять, чую, так вкусно и сытно поем, что всю обратную дорогу до города буду слышать урчание в животе.

— И о чём ты хотела поговорить, девушка с голодного мыса? — тянет Виктор Валерьянович, пододвигая ко мне ближе, как к особо прожорливой, тарелку с нарезкой из сыра и мяса.

— Ваш сын, тот, что Кирилл, вчера посмотрел одобренный вами проект комнаты, которую он сейчас занимает, сказал: «Никуда не годится» и велел всё переделать, я так понимаю, под его вкус.

— Ишь ты, значит собирается задержаться в родительском доме. Ну-ну. Так, Алиса, не понял я, а проблема-то в чём?