Блин. Мне не показалось?! Хоть бы. Как-то я вообще не думала, что кого-нибудь заинтересую в этом плане, когда начну работать… Да. Все мысли были о интересе Ярослава…

И он меня точно уволит!

Полностью отдавшись работе, я всё же не переставала ощущать попеременную дрожь волнения от ожидания, когда ноги моего босса переступят порог приёмной. И, наконец, решила сделать перерыв, прогулявшись к Але. Правда, по дороге зависла у одного из анонсовых плакатов игр. Точнее у того самого, героями которого играла сама. Не скажу, что игра превосходная… Но музыка… Я могла добрый час листать персонажей лишь для того, чтобы слушать мелодии их появления. А когда игру обновили, обновили и композитора, или кто там у них отвечал за музыку, и потому больше я играть в неё не смогла. Всё волшебство звучания заменили на короткие пищащие звуки. Они угробили игру. И мне было ужасно жаль.

— Вон тот монах — мой, — заставил меня вздрогнуть голос за спиной.

Я обернулась и покраснела, узнав парня, в которого вчера вписалась. Быстро отвернулась, чтобы он не увидел моё пылающее лицо, делая не заметные короткие вдохи-выдохи, чтобы успокоить разогнавшееся на всей скорости сердце.

Если так продолжится, я поседею к концу недели. Что ни день — так шквал эмоций. Цена социальной жизни?

— А ты играешь? — продолжил он. — И кем?

— Играла, — пожала я плечами. — И то только из-за музыки. И то только до обновления.

— Ха, а я уже хотел испугаться, что тебе нравится тот кошмар, что они считают музыкой.

— Да… Испортили игру.

— Угробили!

Я недоумённо обернулась. Он словно мысли мои прочитал…

— Меня зовут Слава, — криво улыбнувшись, протянул он мне руку. — Прости за вчерашнее. Иногда я юморю не по делу.

— Злата, — улыбнулась я и пожала его тёплую ладонь.

— Золотая девочка? — повёл он бровями, не выпуская моей руки. — И кем ты тут трудишься?

— Обычная, — прищурилась я на него, вырывая руку и чувствуя вспыхнувшее раздражение. Меня так часто называли родители в детстве. И не скажу, что впоследствии мне доставляло это удовольствие. — Я секретарь Ярослава Георгиевича.

— О, — чуть вскинул он левую бровь. — Значит, это о тебе шепчутся почти в каждом отделе?

— Наверняка, — равнодушно пожала я плечами. — Тоже успел сделать свои выводы?

— Х-ха, — снова криво улыбнулся он, переступая с ноги на ногу. — Я не из тех, людей, кто привык полагаться на чужое мнение. Люблю составлять своё.

При этом он пронзил меня блеском своих янтарных глаз, слово намекал, что не прочь уже начать его составлять.

Я отвернулась. Они точно все сегодня словно сговорились. Но его внимание мне почему-то льстило…

— Я, кстати, одно время стримил эту игру, — продолжил он, усмехнувшись. — Сейчас реже, и то только от большой любви к монаху. Жаль бросать бедолагу.

— Ты стример? — заинтересовано обернулась я вновь.

— Не самый популярный, но да, — самодовольно улыбнулся он. — Люблю играть, плюс нужны деньги. Курьерам много не платят. Хотя, и на стримах много не заработаешь, если нет популярности. Но перебиться хватает. Короче, это типа две мои подработки, пока учусь, — пожал он плечами, не переставая улыбаться.

Вау. Работает, учится, ещё и стримит. И как только ему времени на всё хватает?

— И везде успеваешь? — недоверчиво подняла я брови.

— Стараюсь, — кивнул он, дернув одним плечом. — А ты? Чем занимаешься вне работы?

— Ничем особенным, — улыбнулась я и снова посмотрела на плакат. — Играю на пианино. Если честно, мечтаю писать музыку для чего-нибудь подобного…

Я даже Васе об этом не рассказывала, а тут подалась душевному порыву…

— И что тебе мешает? — я слышала улыбку в его голосе. — Ходят слухи, что мы объединяемся с какой-то крутой студией звукозаписи. Предлагаю воспользоваться шансом.

Мне мешает отец. Глава фирмы этой студии…

— Спасибо, но нет, — тяжело выдохнула я, уже жалея, что вообще открыла рот.