Разрывая душу - Наталья Семенова (2022)

“Шик! А открытая спина — ммм…мням! Чёрный цвет тебе очень идёт! Божечки! Ты нереально красивая! К чёрту мужиков — выходи за меня!!!”

“Готовь белого коня и мчи ко мне навстречу)) А мне пора бежать, пока злой дракон не рассвирепел) Целую)”

“Удачи, Злат))) Держу за тебя кулачки, чтобы твой избранный оказался супер-пупер секси!”

Да, было бы хорошо. Но я сомневаюсь… Тридцать восемь лет!

Наша машина остановилась у играющего разными огнями заведения.

Мой звёздный час…

Боже! Как же трясутся поджилки!

Правда, примерно через час меня отпустило. Думаю, мне помог бокал шампанского. И что самое странное, чего я точно не ожидала, мне вполне понравилось общаться с теми людьми, с которыми меня знакомили родители. Хоть, и выглядели они все как один — претенциозно-шикарно, личностями оказались разными и по-своему милыми. Правда, меня не покидало лёгкое ощущение лжи… Особенно наблюдая за тем, как общаются мои родители. Папа улыбается шуткам, шутит сам, приобнимет маму. И не единого тяжёлого взгляда в её сторону. Впрочем, мама и не давала повода, играя роль вышколенной леди и примерной жены. И я видела по её глазам, что эта роль ей нравится. Нет — она испытывала восторг от неё! Что ж, её музыка счастья заключается именно в этом.

И тут папа расправил плечи ещё сильней, улыбнувшись двигавшемуся в нашу сторону высокому мужчине. Мама ущипнула меня за предплечье и незаметно для отца выразительным взглядом указала мне на него.

Он. Это он. Мой будущий муж во всей своей красе…

Блин, да он и правда хорош. Выглядит, максимум, на тридцать пять.

Небольшая паутинка морщинок у глаз, очень живых, с блеском ума, от доброй, с ноткой загадочности, улыбки. Он, словно настоящий, в отличие от многих здесь, в том числе — в отличии от моего собственного отца, и в тоже время от него сквозит аура таинственности… Их вообще с моим папой сравнить нельзя, пусть они и близки по возрасту.

Вот не зря Вася держала за меня кулачки.

Пока я разглядывала своего суженого, он успел крепко пожать руку моему отцу и оставить номинальный поцелуй у щеки моей мамы, а затем его взор обратился ко мне…

Взгляд прямой, оценивающий, с нотками искреннего интереса и окутывающий своей темнотой…

Блин! Меня опять прошиб мандраж! Да такой силы, что я не выдержала взгляда и опустила глаза на черный клатч в своих руках, замок которого я, оказывается, терзала ногтем.

— Наша дочь — Злата, — коснувшись пальцами моих лапоток, сообщила мама. — Изменилась неузнаваемо, правда?

— Вы позволите? — бархатистым голосом обратился он, по всей видимости, к родителям, а затем я увидела его протянутую ко мне ладонь.

— Да, конечно, — очень чинно разрешила мама, но я смогла различить в её голосе нотку торжества.

— Танец, Злата, — дрогнули его губы в улыбке, когда я подняла на него недоумённый и, наверняка, запуганный взгляд. — Всего один танец.

— Да, простите, — выдохнула я и вложила свою слегка дрожащую ладонь в его тёплую.

Пока мы направлялись к танцполу, я молила небеса, прекратить дурацкую дрожь, сотрясавшую всё моё тело. Но небеса остались глухи. Не до меня им, наверное.

Он остановился в гуще танцующих пар и, не глядя на меня, притянул ближе к себе, уложив свою руку с моей себе на плечо, а второй коснувшись обжигающими пальцами моей обнажённой поясницы. И я уже не могла сосредоточится ни на чём, кроме тепла, расходящегося мурашками по коже от его ладони. А ещё пришлось стиснуть челюсть, чтобы стук моих зубов не заглушил музыку. Ужасные ощущения! Сбивающие с толку.

— Совсем меня не помнишь? — произнёс он через полминуты нашего танца.

Я трусила, что голос меня подведёт и потому коротко кивнула, не поднимая головы, пялясь на его бордовый галстук. Как вышло, что я не запомнила его насыщенно-карих глаз я и сама удивлялась.

Он хмыкнул и по ощущениям качнул головой:

— Прихожу к выводу, что это даже хорошо.