Бокалы нежно звякнули, приятно защекотало в носу. Я опять-таки задумчиво поставила почти пустой бокал. И начала свою историю с самого отъезда из дома, восемнадцать лет назад.

Костя слушал и ни разу не перебил. Потом нежно прикоснулся к моей руке, по которой опять побежали знакомые мурашки, кожу начало покалывать, только сейчас мне уже хотелось этих ощущений. Он вывел меня на балкон, увитый молодым плющом, перед нами шумел ночной город.

— Аня, Ангелочек мой, любовь моя, сколько же ты настрадалась, — Костя нежно обнял, прижал к себе. — Теперь всё будет хорошо, ну наконец-то ты рядом, — он зарылся носом в мои волосы и глубоко вздохнул, потом ласково отстранил, посмотрел в глаза. — Я люблю тебя! Все эти годы любил, места не находил нигде, ездил по командировкам, работал, но забыть не смог!

— Костя, прости, я тогда погорячилась, теперь ничего не вернуть. — По телу бежало жаркое тепло. — Теперь мне нужно время, время всё переосмыслить, найти правду жизни! Не торопи меня! — Меня опять захлестнули мысли о прошлом.

Правда жизни всё-таки такова, что много лет назад я совершила ошибку. Никита, наверное, меня любил, а я всё-таки позволяла себя любить. И каждого мужчину это бесит. Может, от этого и ищут приключений. Да и с Александром жизнь была слишком сладкой. Его-то я любила так же, как Костю, возможно, даже сильнее. А Мавритания со своим менталитетом оставила вообще неизгладимое впечатление.

И всё-таки, как оказалось, моя любовь и моя жизнь словно в стоп-кадре остались здесь, в городе моего детства. В том городе, куда я не хотела и не думала возвращаться. Мои мечты так и остались всего лишь грёзами. Несбыточными и недосягаемыми… Теперь, через многие годы, полные испытаний, я понимаю, что тогда поступила необдуманно. И что зря поверила этой вертихвостке. Человек всегда спешит с выводами, особенно когда только, если можно так сказать, шагнул в большой мир и жизнь воспринимает в розовых очках.

А после приходят “доброжелатели” и поворачивает твои розовые очки линзами внутрь — и всё, ты дезориентирован и потерян для общества.

— Аня? — ласковый, такой родной голос Кости вырвал меня из сумбура самых разных мыслей. — Пойдём, погуляем по городу?

— Да, пойдём. Я заметила, как сильно он изменился, хочу всё увидеть! А как же твоя машина? Ты же выпил.

— Останется здесь, завтра заберу, не переживай по пустякам!

— Только надо родителям позвонить, а то волноваться будут.

Я позвонила им, сказала, что встретила давнюю подругу и, возможно, переночую у неё. Зачем так сказала? Это не я, клянусь! Это всё бабочки… которые сговорились с тараканами. Парень смотрел на меня пока я говорила с мамой, и его широкая улыбка согревала меня. И я подумала, а ведь ничего не забыто я его люблю. Люблю? И всегда любила.

Мы гуляли по ночным улицам, как раньше, как тогда, в юношестве, целовались на каждом углу, и будто не было этих лет злой разлуки.

Вдруг он показал на красивую высотку:

— Я тут живу! Хочешь посмотреть на мою холостяцкую берлогу?

— Хочу, конечно! — мне было так легко, так радостно на душе.

Эта ночь стала самой волшебной в моей жизни. Костя был очень нежен и заботлив. Я возносилась к звёздам и таяла от тех глупостей, которые он мне шептал на ушко. А утром проснулась от того, что ощутила на губах обжигающий поцелуй моего любимого. Открываю глаза и вижу его ласковую улыбку, а также замечаю, что, Костя уже одет в военную форму. Слегка смущаясь, я заворачиваюсь в одеяло.

— Какое потрясающее утро, — шепчу хриплым ото сна голосом.

— Очень, — говорит мне Костя. И целует меня, да так, что бабочки с двойным усилием запорхали своими крыльями в моём животе.