Он поворачивается лицом, в такт музыке сексуально двигает телом вправо-влево, немного покачивает бёдрами, не переставая при этом обольстительно улыбаться.

— Ты так смотришь. Как будто впервые увидела. Аха-ха-ха! Так приятно. Я чуть не прослезился. ― ведёт руками вверх-вниз, поглаживая себя, мимикой подчёркивая свой самый страстный взгляд, на который только способен. ― Спасибо, Багира… Лучший комплимент. Аха-ха-ха!

— Ты совсем тёплый что ли? ― задыхаюсь от возмущения и возбуждения.

У меня все волоски на теле встают дыбом. Макеев продолжает крутить бёдрами, чередуя активные и очень красноречивые круги с медленно-эротичными. Затем волнообразные движения, и опять медленный круг. Поглаживания, поглаживания. Он скользит руками по своей груди вниз.

— Тёплый. Как свежий хлеб. Даже горячий. Потрогай. ― нахально опускается на колени прямо передо мной, заводит свои руки за голову и поигрывает мускулами на груди и бицепсах.

— Придурок. Я не о физиологии, а про уровень умственного развития, блядь! Точно больной. Это вообще нормально, что он у тебя постоянно торчит?

— Аха-ха-ха! Багира, он просто джентльмен, при виде красотки должен встать. ― Кир медленно опускает руки и проводит по кубикам на прессе. Подразнивающе толкается бёдрами, имитируя секс. Сменяя движения с плавных на резкие, эффектно и зрелищно демонстрирует свой член, приближая к моему лицу близко-близко.

Сглатываю, теряясь от ничем не сдерживаемого произвола. Меня знобит от понимания, что отношения с собственным телом складываются крайне драматично. Вопреки воле и рассудку меня охватила… Безумная жажда облизать каждую клеточку упругого, крепкого, члена с таким приятным нежно-сладким запахом, разбавленным нотками мускуса.

Боги, помогите!

Наперекор страстному порыву и сладким судорогам, ощущаемым по всему телу, я отчаянно рявкаю:

— Хватит трясти передо мной своим джентльменом. Щас как тресну!

— Нельзя так, не надо бить. Багира, не злись, он просто тебе очень рад. ― Макеев пристально, не отрываясь, смотрит мне в глаза, и это действует возбуждающе. ― Можно его погладить, поласкать, облизать, пососать… Ну или хотя бы деликатно и уважительно пожать при встрече, аха-ха-ха! Смотри, смотри какой вкусный, сочный и так глубоко входит…

Он медленно сжимает пальцы, обхватывая член, неторопливо проводит рукой по мокрой коже от основания до головки и обратно. Чувствую запах его возбуждения, от которого дурею и улетаю в грёзы, как прикасаюсь к нему, облизываю, перехватываю губами, вбираю в рот, а Макеев стонет, окрылённый моими ласками. Языком и губами ощущаю, как он становится ещё твёрже. Хватаюсь руками за бёдра, двигающиеся мне навстречу…

Ааааа! Очнулась от дурмана и цепляюсь за реальность. Кир стоит всё в той же позе и ловит мой озабоченный взгляд. Даже в лице изменился от удивления.

Пошутить, надо пошутить. Смех всегда помогает в любой сложной ситуации. Вдох-выдох.

— Ладно глубоко, а с чего ты взял, пупсик, что он вкусный и сочный? ― всхлипываю, увидев, как выделяются прозрачные капли на поверхности головки.

— Все так говорят. Попробуй. ― нацеленный на меня взгляд горит желанием.

Кир… Весь такой… Совершенный. Сексуальный. Брутальный. Матёрый. Уверенный. Вальяжный.

Слава богам! Мои щёки не заливает краской. Но Макеев, как-то по волчьи ведёт носом. Как истинный зверь, то ли запоминает запахи, то ли распознаёт. Что чует? Страх жертвы? Или… Приближение моей овуляции? Как там в дикой природе? Волк готов к совокуплению всегда, только бы допустила волчица… О чём я только думаю? Пора дать дёру.

— Всё, гудбай! ― решительно направляюсь в сторону лестницы, чтобы выбраться из бассейна и удрать.

На хрен спонтанные сексуальные импульсы! Стихийный бурный секс… Нет-нет-нет!

— Арина, ты куда? ― Макеев резво поднимается, по пути подбирает мой халат и догоняет меня уже в коридоре за дверью выхода с террасы.