Сахар со стеклом - Аня Чацкая

- Тебе жить надоело, шмакодявка белобрысая? - вывести Макарова из себя не составило труда, он заводился с пол-оборота, показывая, сколько внутри него неизрасходованной агрессии. Хоккеист сделал шаг вперед, желая напугать девушку, но упрямство во мне щёлкнуло, и я тоже шагнула к нему навстречу, прикрывая Огневу плечом. Парень, остановившись, яростно прожигал меня взглядом. - О, кто здесь нарисовался! Думаешь, раз у тебя защитник появился, то автоматически и девять жизней прибавилось? - Макар обратился ко мне, хищно улыбаясь, будто выпала хорошая возможность завершить то, что начал вчера - я сама любезно иду ему в руки.

- У тебя какие-то проблемы? - я слишком устала, чтобы слушать эти неуклюжие подкаты. Мы же не в младшей школе, чтобы девочек за косы дергать, показывая свои чувства. - Я, кажется, в прошлый раз прямо сказала, у меня по гороскопу несовместимость с болванами!

Не успел он открыть рот, чтобы поставить меня на место, как за спинами ребят появился привлекательный мужчина в возрасте. По свистку, висевшему на его груди - сразу понятно, тренер. При его появлении хоккеисты приосанился и умолкли, не смея больше нас задерживать. Я едва смогла подобрать челюсть, которая отвисла до самого пола - реакция на деда, как у собак Павлова. Может, нам с Жаровой ещё повезло?

- Что здесь происходит? - строго спросил седовласый мужчина, заметив толкучку, которую мы устроили посреди коридора, но обращался исключительно к своим воспитанникам, сразу поняв, что нашей вины в этом нет. Даже не смотрел в нашу сторону. От широкоплечего мужчины в сине-желтой олимпийке было невозможно оторвать глаз. О таких не зря говорят, харизма так и прет. - Через минуту все должны быть на льду, а чтобы рядом с ними вас больше не видел, а то будете лететь, как фанера над Парижем! Так, архаровцы, кому-то не понятно?!

Мы отодвинулись к стене, освобождая дорогу, и пристыженные мальчишки поплелись к выходу, не сказав ни слова тренеру. Его властность прибивала к полу каждого, не поспоришь.

- А с тобой, малышка, мы ещё не закончили! - едва слышно прошептал мне в лицо Макаров, но я уже не обращала на него никакого внимания, все мои мысли крутились вокруг потрясающего тренера - в молодости у него, наверное, отбоя от девушек не было.

На лбу мужчины проступили морщины, когда он, ругаясь, нахмурился. У него было правильное лицо, которое могло показаться высокомерным и холодным, если бы не открытая улыбка, которую он нам подарил, как только парни скрылись за поворотом, и живые темно-синие глаза. Я поймала себя на мысли, что слишком пристально рассматриваю взрослого мужчину, а это неприлично.

- Если будут цепляться, говорите! - сказал он коротко, игриво подмигнул всем нам и последовал за воспитаниками, а мы только закивали в ответ, как китайские болванчики.

- Вот это дед! - восторженно выдохнула Лиза, глядя ему вслед. - Интересно, кто круче он или наша Нина?

Наша Нина. Я хмыкнула про себя от такого обращения к этой жестокой женщине, которая несколько часов гоняла нас по кругу, как медведей в цирке. Ирина, которую я обожала всем сердцем, не был мягкой, могла прикрикнуть, когда надо, но с ней мне всегда было весело. Даже когда я была крайне вымотана, то уходила со льда с улыбкой, а сейчас ползла переодеваться подавленная и злая. Ещё пару таких тренировок и Жарова полностью отобьёт у меня желание быть фигуристкой. И почему именно она взялась за подготовку новой команды? Каким боком она вообще к этому синхронному катанию? Смущало лишь то, что я хотела прорваться в сборную, где она много лет была главным тренером. Если сейчас не найдем общий язык, то не видать мне олимпиады, как своих ушей.