Пробуждение - Нефер Митанни

- Нет, потоп тут вообще не причём, - Александр резко повернулся к брату лицом, холодные голубые глаза были печальны, - не надо, Ники, пожалуйста! – почти с мольбой он смотрел на младшего брата, который вдруг с удивлением впервые увидел перед собой не Благословенного покорителя Европы, а стареющего уставшего человека. – Я говорю с тобой, не как с подданным, а как с братом, хотя разница в девятнадцать лет заставляет меня видеть в тебе, скорее, сына…Поэтому очень прошу – будь со мной столь же откровенен, как я с тобой. Конечно, это конфиденциально… Но ты должен знать, я подписал манифест о твоём наследовании, Константин отказался решительно и категорично. Бумаги я пока решил не обнародовать…****

- Позвольте вопрос, - Николай не скрывал своего волнения, Александр кивнул, и он спросил: - Это дело ближайшего времени, как скоро?

- Да, ближайшего… - император вновь вернулся за стол, принялся помешивать остывший чай, - осенью я планирую поехать по России…К сожалению, здоровье императрицы меня тревожит. Поездку в Италию она отвергает категорически. Поэтому я решил отвезти её на наш юг. ***** Ну, а там, Господь управит…- он как-то странно посмотрел перед собой.

Николаю показалось, что император что-то не договаривает, но он решительно отогнал эту мысль. На сегодня неожиданных новостей было довольно.

- Я просто желаю, чтобы для тебя это не явилось громом среди ясного неба, - печальная улыбка скользнула по красивым губам, придавая лицу Александра мягкое выражение, теперь его глаза уже не казались холодными, лёгкая грусть читалась во взгляде, словно сожаление о несбывшихся мечтах. – Просто будь готов принять Россию. Надеюсь, у тебя получится лучше.

***

Невские тёмные волны бились о парапет. Полная луна висела на фоне петропавловского силуэта, выделявшегося на чернильно-холодном низком небе. Анна стояла у самой кромки воды. Всей душой она стремилась на противоположный берег, где высился острый шпиль крепости. Однако водная преграда была непреодолимой. Отчаяние овладело Анной, мысли беспорядочно бились в тщетных усилиях отыскать возможный способ переправы.

- Сергей! – в отчаянии закричала женщина, протягивая перед собой руки, не сдерживая слёз. – Серёжа!

Ответом ей был лишь шум разыгравшегося шторма, Анна хотела шагнуть в волну и… проснулась.

Надо же! Опять уснула в кресле в кабинете мужа. Тот сон, что она увидела когда-то, во время их ночёвки в лесу в стогу сена, повторялся всё чаще. Правда,с вариациями, но неизменным было одно – она стремилась к Сергею, но словно какая-то неведомая сила возводила между ними преграду, преодолеть которую Анна не могла. И всякий раз после этого очень яркого, казавшегося явью, сна она просыпалась в слезах.

***

Великий князь был прав – император не всё рассказал ему о своих планах. Вечером этого же дня Александр направился в покои жены.

Елизавета Алексеевна****** сидела в кресле подле окна, закатный луч падал на её светлые волосы, делая их золотыми. В свои сорок пять она не утратила былой красоты. Её черты, почти не тронутые морщинами, оставались всё так же совершенны, лишь болезненная бледность гасила их первоначальный блеск. Фигура же с годами стала только женственнее, обретя большую мягкость форм.

Сейчас, спустя многие годы после их соединения, он прекрасно понимал, что в сущности, был ей плохим мужем. И дело не только в изменах, его – по греховной слабости, её – от отчаяния. Он не дал ей главного – ощутить радость материнства. Мария Александровна, их дочь, едва пережила свою годовщину, оставив этот мир в нежном возрасте. Горе молодой матери было столь велико, что она даже не могла плакать. И тогда Александр впервые забеспокоился о жене.