Ты и Я - Сводные - Ники Сью (2021)

— Нравятся?

— Ага, — кивнул я. Откуда столько эмоций взялось в моем теле, там отродясь их не было. А тут просто залип, и не сдвинуться.

— В религии подсолнух — символ верности. Я очень надеюсь, что ты вырастишь хорошим мальчиком. Будешь верным своим убеждениям. А еще надеюсь, что ты в отличие от родителей, будешь строить свою судьбу по зову сердца.

В ответ я скривился, потому что дети в десять лет не понимают этих взрослых философских мыслишек. И сейчас, смотря на Дашку, я почему-то вспомнил о том дне, о поле, усыпанном золотистыми цветами, и бабушке, которой уже давно не стало. Сказать по правде, я первый раз уснул в объятиях девушки. Обычно кроме секса ничего не бывает. Просто встаем, пьем чай, иногда курим, а иногда расходимся по домам. Но вот чтобы лежать и вот так, чтобы она упиралась носом в мою макушку — никогда. Ни разу в жизни.

От Даши исходит тонкий аромат земляники, едва ощутимый, но очень приятный. И это не духи вовсе, которыми девки обливаются с головы до пят. Это какой-то естественный запах, ее собственный. Запах — женщины.

Я аккуратно подаюсь назад, не хочется Дашку будить. Кладу голову на подушку, и Лисицына будто по команде повторяет за мной. Лежим на подушке, на одной маленькой подушке на двоих. И вроде пофиг, а почему-то мышцы напрягаются по всему телу. Надо бы убрать руку с ее живота, но мне почему-то хочется замедлить момент. Рассмотреть девчонку поближе. Хотя куда уж ближе. Мы едва не упираемся носами друг в друга.

Скольжу по ее лицу, но останавливаюсь на губах, она еще так сладко ими шевелит во сне. Никогда не пялился на девчонок, по крайне мере спящих. Они… вернее Дашка, оказывается, очень даже ничего. Милая. И губы… черт, чего это я так залип на ее губах. Да, вполне себе притягательные, естественные и почему-то охота их попробовать на вкус. Я даже чуть придвигаюсь вперед, вдыхаю чужое дыхание, слегка наклоняю голову в бок. Полное безрассудство. Наверное, это болезнь меня подкосила. Но твою мать! Она так соблазнительно причмокивает во сне, как будто приманивает. Где там педаль тормоза, куда нажать надо, чтобы включилась задняя передача.

Даша

Губы слегка покалывают, и я невольно приоткрываю веки. Моргаю пару раз, сплю что ли еще. Наверное, да. Потому что в реальности Илья Царев не может оказаться настолько близко. До безумия близко. Его дыхание обижает кожу, и губы едва не касаются моих. Все это плод больного воображения. Иначе быть не может. И я закрываю глаза, в надежде насладиться сном. Пусть хотя бы во сне стать той, кого желает недоступный мне мужчина. Тянусь рукой к его лицу, так хочется дотронуться, провести по скулам, спуститься вдоль шеи.

— Ой, Борюсь, конечно! — врывается в сознание голос мамы. Не сон. Не сплю. Трындец! Подскакиваю моментально, тело током будто прошибает. Отрезвляет, возвращает в реальность, крайне смущающую реальность. Надо бы что-то сказать, да все слова растерялись. Только стук в ушках — это сердце колотит, как ненормальное.

И мне вдруг стыдно становится. А еще страшно. Нет не потому, что родители нас могут в таком виде застать, хоть и не без этого. Я просто испугалась реакции Ильи, его мыслей. Что он обо мне подумает. Мы же семья. Я — его сестра. Господи!

Спрыгиваю с кровати, поправляя майку на ходу. Когда она только успела задраться до пупка. И не оглядываясь, убегаю прочь, тихо прикрыв за собой дверь. Щеки полыхают, в голове бардак, коленки дрожат, а ладошки в лед превратились.

Пытаюсь успокоиться. Ничего такого не произошло. Мы просто уснули. Черт! МЫ.УСНУЛИ.ВМЕСТЕ. На его кровати. ВДВОЕМ. Я совру, если скажу, что мне не понравилось лежать рядом с ним, совру, если скажу, что не хотелось ощутить его поцелуй.