Рыжий доктор - Екатерина Вильмонт (2022)

– Не совсем! Он подданный Люксембурга, а живут они в Германии.

Дочка мадам Гурфинкель была успешной шахматисткой.

– И кто ее муж? – полюбопытствовала Оксана.

– Он тоже шахматист, вообразите себе!

– О, тогда им будет о чем поговорить!

– Да уж! – радостно кивнула посетительница. – Оксаночка, я вот думаю, может, мне постричься покороче?

– Жалко! У вас такие хорошие волосы!

– Хочется чего-то новенького!

– Можем изменить линию стрижки. Вот так и вот так приблизительно.

– Думаете, мне пойдет?

– Уверена! И это очень освежит…

– Хорошо, я вам полностью доверяю! Ой, кстати о свежести! Вы слыхали свежую новость? Третьего дня Андре Фрид подрался с Балтером!

– А кто такой Балтер?

– Критик. Недавно из Питера эмигрировал.

– Интересно! И кто кого? – полюбопытствовала Оксана.

– Их растащили! Там народу была прорва, какая-то тусовка в честь юбилея Нагродского.

– Вы там были?

– Нет, подруга моя была.

– А из-за чего дрались-то?

– Непонятно! И это литераторы, приличная вроде бы публика!

Вообще-то Оксана не особо жаловала мадам Гурфинкель, но сегодня та ее почти не раздражала. Оксана сегодня была настроена крайне благодушно. Даже сама себе удивлялась.

– А я знаю! – вмешалась в разговор администратор салона Майя Баренбойм, когда-то в России преподававшая в Воронежском университете.

– Да? – повернулись к ней и мадам Гурфинкель и Оксана.

– Да! Балтер сказал Фриду, что ему не понравился последний роман Андрея. А тот полез в драку.

– Ну надо же… Оксана, а вы читали этот роман? – поинтересовалась мадам Гурфинкель.

– Это какой? «Голая старуха в белых чулках»?

– Ну да.

– Попыталась. Но, честно сказать, ничего не поняла.

– Название уж больно противное, – заметила Майя, – но пишет он хорошо…

Оксана вдруг горько рассмеялась.

– Ты чего? – удивилась Майя.

– Я представила себе его физиономию, если б он услышал этот разговор в парикмахерской! Он же такой высокомерный…

– Ну, ежели полез в драку с критиком, то, полагаю, тут он просто все разгромил бы… – улыбнулась мадам Гурфинкель.

– Да что вы, люди! Он разве что пнул бы со злости корзину с мусором и, презрительно скривив свою красивую рожу, удалился, – возразила Майя.

– Да ну его к черту! Не люблю!

– Ну к черту, так к черту! – согласились все.

И заговорили о другом. Но Оксане было смешно: надо будет позвонить Соне, она наверняка знает подробности. А заодно поговорить о предстоящей поездке, сказать, что они смогут пожить у нее…

Она представила себе, как откроет дверь балкона, выходящего прямо в кусты черемухи, вдохнет прохладно-сырой в это время московский воздух… И сердце наполнилось счастьем. Совершенно независимо от рыжего доктора.

Доктор Лавочкин проснулся в прекрасном настроении, чего с ним давно уже не случалось. Ну еще бы! Предстояло приключение! Надо же помочь другу! Лавочкину не нравилась красотка Ива, хотя он и видел ее какие-то три-четыре раза. Несомненно, она очень хороша! Но он не верил, что в наше время такая молодая красотка без памяти влюблена в немолодого небогатого и целиком погруженного в работу врача. Собственные разочарования накладывали определенный отпечаток на все. И мысль о том, что он сумеет уберечь старого друга по прозвищу Конопатый от какой-то беды или хотя бы неприятности, как-то грела душу. К тому же Александр Борисович и в самом деле мечтал в юности о карьере следователя, потом судмедэксперта…