Цена измены - Елена Шолохова (2023)

А еще спустя полчаса снова показался уже знакомый врач. Завидев Инну, которая как часовой стояла у дверей реанимации, он подошел к ней. Инна думала, что он будет злиться, ну или раздражаться, но тот лишь удивленно вскинул брови.

– Вы все еще тут?

Инна посмотрела на него, пожала плечами.

Он, качнув головой, хмыкнул.

– Подождите здесь… – бросил ей и зашел внутрь, а через пару минут вернулся. – Ладно, разрешаю вам потихоньку зайти. Постоите рядом, посмотрите на своего благоверного и домой, договорились?

– Да, да, спасибо!

– Только тихо, никаких истерик. Здесь больным нужен покой, – подняв указательный палец кверху, полушутливо-полусерьезно предупредил он.

Инна и правда зашла в палату, куда сопроводил ее доктор, чуть ли не на цыпочках, почти не дыша. Замирая от страха, приблизилась к высокой кровати, вокруг которой стояла какая-то аппаратура, змеились провода, мерцали экраны.

Никита лежал на спине, и лицо его казалось безмятежным, только слишком бледным. От его руки тянулись к монитору провода датчика. Если бы не весь этот антураж и мерное пиканье приборов, можно было бы подумать, что он просто спит. И все равно сердце рвалось видеть его таким. В груди защемило нестерпимо. Инна сама не заметила, как по щекам заструились слезы.

Боясь задеть это сплетенье проводов, она осторожно тронула его руку. Но взяться не решилась. Боялась что-нибудь нарушить.

– Никита… – выдохнула тогда. – Поправляйся скорее. Пожалуйста. Не оставляй меня. Я же люблю тебя…

Дурацкие слезы мешали, застилали глаза, жгли веки. И платка, как назло, с собой не оказалось – уезжала из дома в спешке. Она утирала их руками. А когда снова взглянула на Никиту – вздрогнула, а в следующую секунду чуть не задохнулась от эмоций. Он смотрел на нее из-под полуопущенных век. Взгляд его был затуманенным, но он точно смотрел на нее!

– Никита! – выдохнула Инна. – Ты…

И больше ничего не смогла произнести – горло вдруг перехватило. Несколько долгих секунд он просто смотрел на нее, а затем пошевелил пересохшими губами, как будто что-то беззвучно прошептал.

– Что, Никита? Тебе что-то нужно? Врача позвать? – встревожилась Инна.

И тогда он произнес чуть громче:

– Я тоже тебя люблю…

Эпилог

Спустя два года события позапрошлой весны слегка затерлись. Но лишь настолько, чтобы не думать о них постоянно.

Многое Дементьев хотел бы забыть навсегда, вытравить из памяти начисто. Особенно то, что случилось с Дианой. Его грех, его фатальную ошибку, его измену. Стыд, тошнотворный, жгучий, удушающий до сих пор захлестывал, когда вдруг всплывал в уме тот злополучный вечер. Впрочем, и то, что ему предшествовало, тоже вызывало пусть не стыд, но досаду на себя и раздражение. Каким тупым и самодовольным придурком он себе казался, когда вспоминал, что ему льстило отношение Дианы: ее восторженный блеск в глазах, ее забота и услужливость, ее привычка смотреть ему в рот. Пусть он и не хотел даже в мыслях этой преступной связи, но ему было приятно ее обожание, чего уж. Это тешило самолюбие и просто повышало настроение.

Теперь же подобные моменты имели абсолютно обратный эффект. Словно после случившегося у него выработался условный рефлекс. Или же, обжегшись на молоке, Дементьев теперь дул на воду.

На новой работе тоже были какие-то женщины, молодые и не очень. С ними так же приходилось контактировать, и кое-кому он успел понравиться. Но сейчас любые проявления женского интереса неизменно доставляли внутренний дискомфорт. Даже невинный и шутливый флирт коллег из бухгалтерии, где сидели дамы, сплошь семейные и по большей части в возрасте.

Ну а более смелые заходы будили в нем и вовсе резкое отторжение. По этому поводу у него даже возник конфликт с кадровичкой, тридцатилетней разведенной женщиной.