Жена (не) подарок - Ольга Белозубова

— Твою мать, этого еще мне не хватало, — чертыхнулся сквозь зубы.

Я включил ночник.

Женское тело металось на постели подобно раненому зверю.

Бледное лицо Жасмин было влажным. Губы ее искусаны — не мной. Голос уже хрипел, скоро просядет вовсе.

Пора было тормозить. Так дело не пойдет.

Я перехватил тонкое запястье и насильно перевернул девчонку на спину. Позже понял, что это было зря — от моей хватки она закричала еще сильнее.

Зато распахнула глаза. Проснулась.

— Не ори! — велел я.

Но Жасмин будто не слышала меня. Глазами здесь, разумом — не со мной. Кричала без перебоя, хоть пощечину влепляй.

Пришлось рывком закрыть ей рот. Пусть грубо, зато действенно. Не хватало мне соседей, что сбегутся на ее ор, и последующих нарядов по мою душу.

Девчонка продолжала метаться по постели.

В темноте ее глаза нашли меня, и я подумал: все, сейчас успокоится.

Но эта ночь, как и сама Жасмин, была полна сюрпризов.

Я получил удар в живот.

Нехилый такой, блд, удар.

Я согнулся пополам. Здоровый крепкий мужик — согнулся. Пополам.

— Ах ты… — прохрипел через силу.

Не теряя позиции, я рывком переместил руку на ее горло. Самая комфортная зона для того, чтобы обездвижить.

На ее тонкой шейке быстро билась жилка. Я надавил на нее. Чтобы заглушить ее крики, пришлось действовать грубо.

Жасмин сразу притихла. Пришла в себя и поняла размах своих выкрутасов. Пока я пытался справиться с болью в солнечном сплетении, наступила блаженная тишина.

Пиздец. Какая-то девчонка уделала.

Но сил у нее все равно мало — меня скинуть до сих пор не может. Трепыхается, стонет, но подо мной. Ни хрена у тебя не получится, Жасмин. Я уже готов к любой твоей выходке.

— Ты охренела, девочка? — процедил я.

Разом схватил ее запястья и резко задрал их над головой. Жасмин вскрикнула.

Ноги ее безвольные тоже коленом развел. Удар больше не собирался получать.

Обездвижил. До крайности.

До неприличного положения. Плоть к плоти, от одежды я мысленно нас уже избавил.

В глазах затуманилось на миг. Пока не увидел ее мокрое лицо.

— Пришла в себя? — выдавил мрачно.

Жасмин молчала.

Хорошо, что вместе с ее руками и волосы к подушке прижал, чтобы взгляд отвести не смела.

Она и не отводила. Лежала подо мной и больше не рыпалась.

— Что с тобой, твою мать?

Молчим.

Глаза в глаза пялимся. В ее бездне уже давно минусовая температура. Рот в рот дыханием друг друга убиваем.

Опустил взгляд ниже. А вот губы у нее наверняка горячие. И сладкие.

Жасмин дышала тяжело, и это было красиво. Грудь подо мной вздымалась прекрасно.

В паху моментально стало напряженно.

Что снилось? Не скажет. Партизанка.

Склоняюсь ниже, не сводя взгляда с ее губ. Жасмин глазами противится, телом в статую давно превратилась.

— Раз говорить не хочешь, будешь целовать, — заключил мрачно.

Но Жасмин будто не здесь. Проживает где-то жизнь, что ей снилась. Но не здесь.

Даже не дергается, когда я толкаюсь меж ее бедер, показывая, как сильно я хочу ее.

Бешено.

До одури.

И плевать я хотел на ее состояние — она добровольно ко мне пришла. Я предупреждал.

— Ты можешь рассказать мне, — даю ей последний шанс, — что снилось? Или кто?

Не рассказывает. Молчит горделиво.

Я рывком врываюсь в ее рот.

О ране я вспоминаю в последнюю очередь. Когда она начинает кровоточить, а от сладких губ уже не оторваться.

Хватаю Жас за подбородок, на свой риск выпуская одну руку.

Врываюсь в ее рот глубже, сильнее.

Приди в себя, девочка.

Я хочу тебя.

— Мм… — простонала слабо.

Подала признаки жизни.

Наконец.

Сильнее раздвигаю коленом ее ноги.