Чужая - Наталья Семенова (2021)

Мы заходим в столовую, приветствуем Оксану и Стаса, которые уже сидят за привычным столом, моя соседка при взгляде на нас слишком понимающе улыбается и что-то говорит Стасу. Тот хмыкает и тоже смотрит слишком понимающе. Я, конечно же, краснею, чем окончательно выдаю себя с потрохами, но не расстраиваюсь. Скрывать ещё что-то от этих двоих желания нет, да и бессмысленно.

— Тани за столом нет, — говорю я Никите, вдруг чувствуя раздражение.

— Да, я заметил, — хмурится он в ответ.

Мы набираем себе еды, отменный вкус которой я уже начала принимать как должное, и идём к ребятам за стол. И не успеваем мы сесть, как Оксана преувеличенно равнодушно замечает:

— Свершилось, значит.

— Оксан, пожалуйста, — закатываю я глаза, подхватывая пальцами первый пакетик с сахаром.

— А Таня почему не с вами? — спрашивает Никита, прежде чем Окс успевает открыть рот.

Отвечает Стас, пожимая плечами:

— Сказала, что хочет погулять и даже не расстроилась, что мы не хотим составить ей компанию.

И как раз в этот момент она входит в столовую, и что-то в её взгляде на нас мне не нравится. Как и информация о том, что она изъявила желание погулять, когда ни меня, ни Никиты не было поблизости.

Я пристально слежу за тем, как она берёт себе еды и направляется к нам. Слежу, как она опускает на стул напротив меня, как, не поднимая глаз от подноса, тихо произносит: «Привет, ребята», как приступает к еде. Я не отрываю от неё глаз, когда ребята начинают обсуждать то, что нам приготовили для задания на следующую неделю.

Потому от меня не ускользает, как её плечи немного расправляются, словно она расслабилась, оставшись незаметной. Словно... быть Тихоней ей выгодно.

Интересно, может быть так, что всё это время она лишь притворялась таковой?

И тут она осторожно, из-под ресниц, смотрит на меня. Удивляется, что я смотрю в ответ, и в её взгляде всего на мгновение вспыхивает злость, которую она, впрочем, быстро прячет за робкой улыбкой.

— Где гуляла, Тань? — спрашиваю я, кажется, перебивая что-то рассказывающего Стаса.

На мой сжавшийся кулак на столешнице ложится ладонь Никиты, успокаивая. Таня это видит и явно едва сдерживает себя от ехидной улыбки, но от следующей реплики удержаться не в силах.

— Представляете, наткнулась в лесу на парочку, которая чуть ли не занималась тем самым!

При этих словах, сказанных осуждающим шёпотом, она округляет глаза и почти правдоподобно краснеет.

Знаю, что она могла иметь ввиду ту вторую парочку, но уверена, что она говорит о нас с Никитой.

Она. Всё. Видела.

Стояла за каким-нибудь деревом и наблюдала за нами.

— И как? — холодно интересуюсь я. — Понравилось смотреть?

— Что? — мечется её взгляд по ребятам, словно она не понимает, о чём я спрашиваю. — Я сразу же пошла в другую сторону! Это же... Некрасиво!

— Хватит! — вскипаю я, подскакивая на ноги. — То, что ты творишь... Довольно. Сначала подставляешь меня, затем и продохнуть не даёшь, следуя по пятам, а теперь следишь. Ты вообще нормальная, Тань? Что ты задумала? Что тебе от нас нужно?!

— Тише, Веснушка, — обхватывает мои пальцы своими Никита.

Я смотрю по сторонам, вижу, как несколько пар глаз уставились на меня, и это злит ещё сильней. Снова смотрю на Таню и напряжённо предлагаю:

— Давай, Тань, будь честной хотя бы раз за всё это время.

— Я... я тебя не понимаю, Эля...

— Эль, правда не стоит, — просит Стас.

— Серьёзно? Носимся с ней, как с инвалидом, а она всего лишь пудрит нам мозги. И с меня хватит.

Я отцепляю пальцы Никиты от своих и иду вон из столовой.

Меня бесит, что то, что должно было остаться между нами, наблюдал кто-то третий. Тем более она. Та, с которой я могу провести параллель с собой.

Я ведь тоже здесь пудрю всем мозги.

Глава 24. Ева

Следующие дни выдались непростыми.