Костер на берегу - Андрей Максимушкин (2023)

Первые полчаса мы прошагали в хорошем темпе. Под ногами укатанная щебёночная дорога. Обычный провинциальный просёлок, забытый Богом и уездными властями. Попадаются ямы, рытвины, местами колея продавлена так, что легковушка брюхо обдерёт. Не видно чтоб местные власти уделяли должное внимание ремонту. Однако и машин здесь мало ездит. Мы ни одной не встретили. Даже валяющиеся в кювете и на обочинах старые покрышки вросли в грунт, их затянуло травой.

Забеспокоился Максим. Полчаса нашим шагом это больше трех километров, а дороге конца и края не видно, даже указателей и знаков нет. Мы давно должны были дойти до села. И у меня, и у Максима оно рядом с лагерем. Нет. Нет его. Даже намёков на близость жилья нет.

Местность не совсем уж пустынная, следы человеческой деятельности встречаются. От просёлка в лес и луга убегают грунтовки. Земля на дорогах плотная, укатанная до твёрдости камня. Видно, дождя здесь давно не было. Вечный спутник цивилизации — мусор. Уже в двухстах метрах от съезда к лагерю замечаю в придорожной траве характерный блеск. Пустая бутылка. Мы люди не брезгливые, бутылку подобрали, осмотрели и даже понюхали. Этикетка яркая, не выцветшая, видно, бутылку выбросили недавно. Текст гласил, что это «Лимонад «Буратино», то же самое подтверждала картинка с деревянным человечком. Меня удивила отпечатанная на наклейке цена — пятнадцать копеек.

Под откосом близ дороги встретился родник. Вода льется из вбитой в глинистый обрыв трубы. К водопою ведёт тропинка. Всё сравнительно чисто, но не обихожено. Бросается в глаза флёр заброшенности. Примитивная наброска из камней, обломанные кусты, ни тебе ни скамейки, ни заборчика, ни знака, чтоб с дороги было видно. Ручеёк сбегает в низину под дорожной насыпью, где собралось небольшое болотце. Дальше вода уходит в сток под дорогой.

— Как думаешь, здесь принято брать попутчиков?

— Не у той спрашиваешь. Увидим машину, проверим.

— Я пытался выяснить у местных — уточняет Максим. По его лицу видно, результат не обнадёживающий.

Сама убедилась, скауты с удовольствием болтают о жизни за пределами лагеря, вспоминают школы, разные события из той жизни, делятся впечатлениями, но как-то образно, без конкретики. Спрашиваешь: на какой улице школа, на каком автобусе лучше добираться до кружков или парка, в ответ тишина, ступор.

Становится жарковато. Снимаю штормовку и повязываю на пояс. Максим давно расстегнул свою парусиновую куртку. Выглядит он как студент на прогулке: руки в карманах, в зубах травинка, ворот рубашки расстёгнут. Походка лёгкая, расхлябанная.

— Села то и не видно. Как думаешь, идём до упора?

— Не знаю, ты же предложил прогулку по окрестностям.

— Давай, ещё час прямо, потом свернём на грунтовку — предлагает Максим.

— Грунтовку на карте видел? — сама ничего предложить не могу. Даже не догадалась ещё в городе посмотреть, что там рядом с «Дальними огнями» расположилось. Кто ж знал, что всё так выйдет?!

— Здесь на карте было много дорог. Все не помню. Выберем ту, которая больше понравится. Лена, у тебя шестое чувство развито?

— Карты с закрытыми глазами не угадываю.

— Жаль. Мне тоже не приходилось срывать джек-пот.

Мы проходим под линией электропередач. Ещё одно напоминание о цивилизации. Не совсем дикие места. В моем родном мире давно бы встретили жилье и людей, если не деревню, а они все у дорог, так крестьянскую усадьбу на выселках или какое хозяйство. Местное безлюдье нервирует. Появляется ощущение, все спрятались и смеются над нами из укрытий.

Макс осторожно делится впечатлением, а не ходим ли мы по кругу? Следующую четверть часа мы опровергаем эту теорию практикой. Пейзажи не повторяются. Внимательно смотрим по сторонам, запоминаем все изгибы дороги, окрестные виды. Хотя, этот спуск кажется знакомым. Нет, ерунда, вон впереди на опушке дерево с обгорелой сухой верхушкой. Мимо него мы точно не проходили.