Черная Вода - Алена Худова

– Я ведь ни в чем тебя не виню, – он снисходительно улыбнулся и, взяв меня за руку, сплел пальцы. – Просто хотел узнать. И… могу я попросить тебя кое о чем?

– Конечно, – я насторожилась, ожидая от него просьбы больше не заигрывать с клиентами, но он и не подумал об этом. – Пожалуйста, в ближайшее время сообщай мне обо всем, что тебе скажет Марк. Если меня нет рядом, позвони или отправь сообщение. Хотя бы пустое. Я сразу все пойму.

– Но ведь Марк разозлился на меня уже после сна.

– Все равно, – мягко отрезал Герман. – Обещаешь?

– Хорошо, – его вкрадчивый голос и просьба о помощи сбили меня с толку.

– И еще, – продолжил он. – У меня сегодня много дел, но я не хочу оставлять тебя одну. Я отвезу тебя к Вику, ладно? Правда, я освобожусь довольно поздно…

Меня тут же взяла неловкость, что мне снова придется провести вечер в доме Вика. Неужели Герман совсем меня не ревнует к нему? Или настолько доверяет Северову? Я была на сто процентов уверена, что Вик никогда не попытается клеится ко мне или что-то такое. Но мне казалось, что Вик и вправду относится ко мне слишком заботливо.

Или может это все моя фобия мужчин, и я вижу то, чего на самом деле нет?

– А можно я тогда у подруги потусуюсь? – спросила я. – Она как раз работает у Вика.

– Работает? – удивился он.

– Только это, между нами, – тут же спохватилась я. – Он ей очень нравится, и она специально устроилась к нему в клинику, чтобы попробовать привлечь к себе внимание.

– Удачи твоей подруге, – Герман одобрительно усмехнулся. – Тогда потусуйся у нее. Только не пейте!

Виктор был приятно удивлен возможности провести время с его девочкой. Как бы он ни старался скрывать свое отношение к ней, но все же временами его внимание становилось слишком настойчивым. Как ему казалось. Но вот проблема, он не понимал своих чувств к этой необычной синеволосой девушке. Он не отдавал себе отчета, чем она так притягивала его. Но ему искренне хотелось научить ее не только тонкостям осознанных сновидений, а жизни в целом. Жгучее тепло разливалось в нем, когда он глядел в ее пытливые глаза. В этот момент ему хотелось поделиться с ней абсолютно всем, что он знает и имеет. Но как объяснить то это чувство?

Имели ли эти чувства отеческий характер? Нет. Ведь он много раз ловил себя на мысли, что оценивает внешность девушки с точки зрения мужчины.

Тогда что? Влечение? Нет. Любовь? Кажется, да. Но эта любовь была какой-то бесполой. Он не отрицал, что временами заглядывается на ее хрупкую фигурку и то, как ему приятно дотрагиваться до ее руки или волос. Но в ней не чувствовалось той женской чувственности, какая, скажем, била фонтаном у ее подруги Людки. Ему хотелось оберегать его девочку и учить, но не разделять постель. В ней было что-то диковатое, закрытое, то, что никак не позволяло оценить ее как молодую женщину. Возможно, ее фобия накладывала такой отпечаток. Заставляла его девочку бояться любого проявления мужского внимания и выглядеть больше как неоперившийся подросток. И эта душевная хрупкость, замкнутость и такое безоговорочное доверие в его адрес, заставляли Вика желать защищать ее любой ценой. И если бы он не был так уверен в Германе, он бы лично водил ее за ручку в организацию и присутствовал на каждом сне.