Путь к сердцу мужчины - Кира Муромцева

Жутко хотелось спать. Я подавила зевок, поежившись от проникающего под кофту прохладного ветра. Время пять утра, а я переминаюсь с ноги на ногу, смотрю на довольного жизнью Гошу и пытаюсь позорно не уснуть. Вот сдались ему эти пробежки. На улице холодно, туман, моросит мелкий дождь, а ему все ни почем. Разминается спокойно, пока я, засунув руки в широкую толстовку молча стою, пытаясь сообразить где же так согрешила. Мало того, что спортивного костюма у меня отродясь не было, именно поэтому на моей далеко не худосочной попе, красуются сейчас леопардовые лосины, так еще спортсмен из меня был абсолютно никакой. Я уверяла Гошу, что затея дурацкая, но Серов был непреклонен. Разбудил меня ни свет ни заря, наплевав, что с работы я пришла поздно и, пока окончательно не проснулась, выпихнул на улице. И вот стою. Смотрю. Спать все еще хочется очень сильно. Боюсь если так дело пойдет, я плюну на то, что асфальт холодный и улягусь прям на него.

— Хватит зевать, Валь. Разогревайся. Сейчас побежим, — сказал Георгий, разминая кисти рук. Зачем ему кисти, если он ногами бегать собрался?!

— Гош, можно я домой пойду, а? Холодно же, — конечно, я не надеялась на положительный ответ, но попробовать стоило. Серов отрицательно покачал головой, скептически разглядывая меня с головы до ног.

— Серов, тебе что-то не нравится? Сначала жрать мне нормально не даешь, теперь вот это, — махнула я рукой на него, облаченного в черный спортивный костюм.

У меня от его страшной аббревиатуры «ПП» глаз вторую неделю дергается. Похудеть я не успела, но щеки впали, грудь, гордость моя, стала сдуваться, а самое печальное глаза стали шальные от вечного недоедания. Только такой деспот как Серов, мог посадить кондитера на диету. Гречка, салаты, вареная рыба и курица, а я банально мечтала о колбасе. Салями или докторской, с кусочком хлеба. А еще лучше сало, с чесноком.

Рот ожидаемо наполнился слюной от представленных изысков. Кто бы сказал, что о сале мечтать ночами буду не поверила бы. А в реальности, максимум, что мне светит, это филе бедра запеченное в фольге.

— Валя, меньше слов, больше дела. Ноги в руки и побежали, — скомандовал этот невыносимый мужчина и не дожидаясь моей реакции побежал вперед.

Посмотрела ему в след, подумала и побежала следом. Ну как побежала, скорее медленно поплелась. Легкие горели, в боку кололо, ноги, не приученные к таким физическим упражнениям, ныли и заплетались. Я сама хотела заныть, как маленькая девочка. Серов же, в отличие от меня, чувствовал себя превосходно. Наворачивал вокруг запыхавшейся меня круги и только усмехался.

— Валентинааа, — протянул насмешливо, а мне хотелось ему стукнуть чем-то. Согнулась, упираясь ладонями в колени и попыталась восстановить дыхание. Волосы выбились из пучка, лицо горело, будто его в кипяток окунули. Зато сон, как рукой сняло. Пришло дикое желание выплюнуть легкие с бронхами и тихонечко помереть, прям на месте.

— Серов, чеши ты лесом, вместе со своим бегом, — выпрямилась, ладонями попыталась пригладить волосы и развернувшись гордо пошла назад домой. Гордо, к слову, сильно сказано. Кроссовки натерли пятку, поясницу скрутило, ноги дрожали от испытанных ощущений, поэтому удалялась я в позе парализованного кузнечика.

— Валентина, вернись сейчас же, — крикнул вдогонку Гоша.

— Не смотри сюда, — повернулась, показала ему кукиш и с чувством выполненного долга, продолжила свой тернистый путь домой. Нет, Гоша. Никакими теперь калачами ты меня на свою пробежку не заманишь. Моё тело мне еще понадобиться. Хотел фотомодель, надо было изначально фотомодель выбирать, а не лепить из меня свой идеал.