Время любви - Деметра Фрост

Не вникая в смысл сказанного, продолжаю бежать прочь. По сердцу бьет совсем иное — мысль о том, что Олег может спать со мной и одновременно с этой женщиной. Как она сказала — в отеле и на рабочем столе? Вполне возможно… Я даже это могу понять…

Но не принять, конечно.

Не после измены Андрея.

Пытаюсь убедить себя в том, что Рената просто соврала. Не очень красиво и совершенно не по статусу взрослой деловой женщины. Но, как показывает опыт, люди вообще на деле оказываются не такими, какими кажутся. А я эту женщину даже не знаю… И поэтому верить ей у меня нет причин.

Как, впрочем, и не верить.

Это… больно.

Особенно учитывая, что чисто внешне и по положению она подходит Олегу гораздо больше, чем я.

Богатая наследница, да? Так ведь сказала Данира?

Но в деньгах ли смысл?

Опять же — хочется сказать, что нет, не в них. Олег Должанский и без того достаточно богат.

Но ведь и Орловы — тоже. И все же, согласно расследованию, взяли меня в свою семью с одной лишь целью. И расценивали меня только как источник стабильного дохода и возможность обогатиться еще больше.

А ведь я им доверяла! Верила! Любила!

Слушалась Петра Ивановича, выполняла все распоряжения Марины Эдуардовны. На Андрея надышаться не могла, боготворила, восторгалась…

И вон как все перевернулось…

А если…

Если на деле я опять наступаю на те же грабли?

Если все это — самообман и тщетные надежды на все то же киношное и сказочное “долго и счастливо”?

Да, я наивная дурочка — это и так мне известно.

Но оттого легче не становится.

Наоборот, только тяжелее.

Когда же я наконец повзрослею и перестану идеализировать мир и людей вокруг себя?!

Оказавшись в доме, где все пропитано запахом и аурой Олега, я чувствую, что моя паника только увеличивается. Я трусливо убегаю в душ и наконец-то даю волю истерике и слезам. Сначала долго стою под ледяными струями воды, потом — долго отогреваются под горячими. Три раза намыливаюсь гелем, остервенело тру кожу губкой. Дважды мою голову. И запираюсь в своей комнате, с головой укрывшись одеялом на кровати.

И плачу… плачу… Некрасиво, навзрыд… Утопая в темноте и отчаянии. До боли в глазах и висках, до спазмов в животе и груди. До истеричного кашляя.

До полного и беспросветного помутнения рассудка.

И даже не стараюсь найти путь наружу.

А смысл? Все равно там — в злом и несправедливом внешнем мире — сплошные разочарования и предательства.

Глава 23.1. Динара

Динару Рахматовну Алиеву никто бы не назвал человеком суеверным или, упаси господи, одаренным каким-то особенным талантом типа предвидения. Это ее бабушка, Ба-Гурун, порой предчувствовала и предвидела такое и так, что мороз по коже пробегал.

Но сегодня на нее будто что-то напало. Схватило в фантомные когти нежное девичье сердце и сжало. И как бы Алиева не игнорировала странное чувство, в какой-то момент она перестала отвлекаться от него с помощью заучивания новой порции терминов и подготовки документов по студсовету. Раздраженно ругнулась (разумеется, очень тихо, сквозь зубы) и решительным жестом отодвинула от себя блокнот с ручкой. Отвернулась от ноутбука и поджала красивые полные губы.

Что-то скребет на душе. Что-то настырное и неприятное. Не обращать на это внимание уже нет никаких сил.

На вид миниатюрная и нежная, молодая девушка обладала характером решительным и немножко — дерзким. И независимым. Хотя принадлежность к семье Алиевых обязывало ее быть послушной и воспитанной. Обязывало — но это не значит, что она реализовала это на все сто процентов.

А еще в последнее время странным образом прикипела к Танечке Карповой. Почему-то почувствовала к ней… нет, не жалость. А какую-то ответственность за девушку с большими оленьими глазами и чересчур мягким нравом и впечатлительной натурой.