Теперь уже Таня и Динара смотрят на него с удивлением. Зато Света — с явным поощрением и удовлетворением.

Однозначно, Должанский в ней не ошибься. Светлана — это человек-лидер, с нетривиальными способностями и умением просчитывать людей так же, как это умеет делать сам Олег. Провоцируя своих подруг, сознательно или инстинктивно, она умело подталкивает их и окружающих к определенным действиям. Как, например, прямо сейчас.

О да, она отлично умеет манипулировать. И это могло почти восхитить. Если бы так не раздражало.

— Все-таки ты, Олежик, четкий пацан, — довольно сообщает Светлана, хлопая ладонью по плечу его сиденья и после — откидываясь на спину, — Все, разумеется, по понятиям. На деле — ничего особенного. Но весьма хитрое. Например, устроить некую Динару Алиеву на какую-нибудь мелкую должность в одном из своих филиалов. Неважно, где. Неважно с какой зарплатой.

— И в чем суть? Думаешь, Алиев не просчитает связь между исчезновением дочери и мной? У него же связи не хуже, чем у твоего деда, Света.

— О? Знаете дедушку, господин Должанский?

— В 90-е его все знали, — Олег смотрит на нее прямолинейно и цепко. Но та взгляд не отводит — отвечает тем же и так же. — Не только ты людей “пробиваешь”. И хочешь знать, что от них можно ожидать.

— Миленько. Я передам деду от вас привет. Но можете не беспокоится. Наша Динарочка никуда не поедет. А вот дороженьку мы запутаем. Для этого, собственно, и затевается вся эта история.

— Господи, Света, что ж ты творишь… — обреченно шепчет Таня, прикрывая ладонью глаза, — Олег… Прости…

Должанский чутко улавливает ту особую интонацию, с которой Таня говорит то самое “прости”. Поэтому отворачивается от Светы и переводит взгляд на свою любовницу. Перехватывает ладонью ее руку, мягко поглаживает запястье и отнимает от лица. Заставляет посмотреть на себя. Та глядит — испуганно и затравленно. И с явно подступающей паникой.

— Не надо, хорошо? — негромко и проникновенно говорит ей, — Все нормально. Светлана права — ничего особенного в этом нет.

— Но это напряжно…

— Слово-то какое… Уймись. Все в порядке. Я помогу твоей подруге, если для нее это так важно. И для тебя. Для тебя важно ведь?

— Мм… Да, конечно…

— Олег, не стоит! — внезапно восклицает теперь уже Динара, — Спасибо, конечно, но это может вызвать определенные проблемы…

— С твоим отцом, да? — спрашивает Олег у нее, — Сомневаюсь. У нас нет общих дел. Разве что косвенно… С кем-то из ваших родственников… Но это ничего. Разберемся.

— Нет, ну каков?! — почти восторженно заявляет Света, — Олег, вы не мужик — сказка! Четкий и деловой, как банк!

Из уст девушки это звучит не совсем комплиментом, но Олег кивает, принимая подобную характеристику. А все потому, что, услышав ее, Таня неожиданно улыбается. Немного сдержанно, немного пугливо и неуверенно. Но да, улыбается. Видимо, и на этот раз Александрова короткой и емкой фразой сумела перевести стрессовую ситуацию в правильное и безопасное русло. Хотя делает вид, что вообще не при делах и демонстративно утыкается взглядом в окно. Точнее говоря — в улицу за стеклом. И вообще отрешается от происходящего рядом.

В отличие от той же, скажем, Динары, которая, поджав губы, хмурится и бросает на подругу недовольный и прожигающий взгляд черных, как нефтяное пятно, глаз.

Олег вздыхает. В голове начинает крутиться… всякое… Что-то несуразное и вроде как незамысловатое. План Светланы прост до безобразия. И слишком уж сильно попахивает детским бунтом, чем серьезным планом.

Его же самого совсем не смущает перспектива пойти против Рахмата Алиева. А с ним — и против всей его диаспоры. А еще Олег понимает, что, по сути, самой Тане ничем подобная выходка не грозит — не тот кадр и размер рыбки. В отличие от самой Светы, которая первой попадет под подозрение. И, как следствие, подставит людей Лаврентия Александрова.