Малышка - Яна Сокол

Что хотите говорите, но я люблю бумажный вариант. То, что можно пощупать, а не вот это вот. Черт, его даже потыкать нельзя. Но парни довольны, и я молча опираюсь о стену, готовясь внимать моим спецам.

— Тут делов-то — раз-два и обчелся, — комментирует Алекс. — Всего четыре выхода. Работают в три смены. Лучше всего ночью, они слишком ленивые и много чего пропускают. Закинул им крысу за забор, вой знатный, а этим хоть бы хны, — пожимает он плечами. — Проскочим легко.

— Открой план местности, — прошу я, и на экране тут же появляется карта. Не люблю не видеть путей отхода.

— Я прошелся по нескольким возможным вариантам, самый легкий — это если на машине через аванпост, самый трудный — пешком через болото до зоны высадки. Тут вопрос: в каком Лебедев состоянии? Если сможет идти, то через болото надежней, если нет, тогда только через пост.

— Может, кого из персонала забрать, точно бы узнали, что там и как? — предлагает Сеня.

— А потом что с ним делать? — не нравится мне. — Криминалом попахивает. Лучше по старинке. Без надобности не стрелять, остаемся незаметными как можно дольше. Хвоста не оставляем. Как всегда.

Долго никто не спорит, все хотят вернуться живыми.

Решаем проработать оба варианта и выступаем на следующий день.

Слаженная работа дает нам преимущество, так что в здание мы проникаем без проблем. Как и говорил Алекс, ночная смена — просто кучка придурков, по которым палка плачет. Они вообще ничего не патрулируют, так что встреча с ними может случиться только из-за безумной случайности.

В узкой камере темно и пахнет плесенью.

— Генерал, вы тут? — спрашиваю я, различая силуэт на кровати. Вдруг чувствую, как мне в спину тычут чем-то острым.

— А кто это к нам пожаловал? — немного сухой, но однозначно сильный голос за спиной. — Плохо защищаешь свой тыл, — бросает Лебедев, позволяя мне развернуться лицом к нему.

— Мы пришли за вами, — говорю я банальность.

— Это-то я уже понял, не настолько я стар. — Он стягивает с кровати куртку и поворачивается ко мне. — Ну так и чего мы ждем?

— После вас, — киваю я в сторону открытой двери.

— Уже поумнел? Похвально, — усмехается Лебедев, выходя из камеры.

«Он важен Кире. Его нельзя пристрелить. Малышка будет горевать по этому старому хрычу», — твержу сам себе.

Из здания вышли и по участку до забора прошлись так, будто на прогулку вышли. Надеюсь, охрану накажут.

Судя по тому, как двигается Лебедев, физически он крепкий.

— У вас есть хронические болезни или аллергия на что-либо? — подстраховываюсь я.

— Не твоего ума дело, сынок, — отрезает генерал в своей грубой манере.

Слышу смешки парней впереди.

— Болото, — сообщаю парням по рации, решив, пусть помучается генералишка, раз бравады у него больше, чем ума.

— Что, решил меня сразу прикопать? — усмехается Лебедев.

«Если бы я мог, ты бы сгнил в этой тюрьме за то, что бросил Киру, ничего ей не объяснив».

— Можешь не сопеть так злобно, я не из пугливых, — продолжает Лебедев играть на моих нервах.

— Ускоряемся, — командую я, хоть в этом и нет нужды. За нами никто не гонится, и, судя по всему, сбежавшего заключенного охрана обнаружит только утром. К тому моменту нас уже заберут.

Прерываясь только на попить воды, мы за два часа интенсивного бега добираемся до места встречи, даже немного раньше положенного срока.

— Ну ты и придурок, — пыхтит Алекс. — Чего такой быстрый темп взял? За нами же нет хвоста, — возмущается он, потом переводит взгляд от меня к Лебедеву. — Или ты из-за него?..

— Разленился ты, дружище, — перебиваю я его. — С каких пор такая нагрузка стала для тебя неподъемной? — усмехаюсь я. — Парни не жалуются, даже генерал дал тебе фору, а ты тут ноешь, как маленькая девочка.