Заключенный Альфа (ЛП) - Лилиана Карлайл

Она кончает прежде, чем успевает предупредить его, и из ее глубины вытекает нектар, заливая его лицо. Когда она стонет вокруг него, ее горло расслабляется, и она чувствует, как он надувается.

Его узел раздувается в ее горле.

Это должно вызывать ужас, но это только подстегивает ее, и струйка за струйкой вырывается ей в рот.

Это грязно. Это приводит к беспорядку, и она, наконец, вынуждена отпустить его и втянуть воздух, захлебываясь его семенем.

— Твою мать, — рычит он ей в бедро. — Черт, детка, ты все еще кончаешь. Черт возьми.

Она едва приходит в себя, отстраняясь от него и задыхаясь. Ее кожа горит, возвращается прежний жар.

Она корчится в судорогах на одеялах, пока он ее успокаивает.

— Черт, — шипит он, скатываясь с кровати. Она закрывает глаза и беспомощно извивается на матрасе, требуя большего.

Через несколько секунд он возвращается к ней и прохладной тряпкой вытирает ее лицо и судорожно сведенные брови.

— Я скоро потеряю себя, — шепчет он ей на ухо. — Я не могу больше ждать. Элли… я должен завладеть тобой.

— Сделай это, — шепчет она. — Сделай это, пожалуйста. Мне это нужно. Трахни меня, Эрик, пожалуйста.

Прохладная ткань исчезла, и она приподнялась над кроватью. Его глаза дики, полны голода и темны от потребности.

Зарычав, он забрался на нее сверху и обхватил ее бедро. Он сорвал с себя рубашку, и ее руки блуждают по его обнаженной груди, оставляя ногтями царапины.

Он закрывает глаза и шипит.

— Блять, да, — шепчет он. — Сделай так, чтобы было больно, детка.

Затем он впивается в нее и вырывает воздух из ее легких.

Он так глубоко, глубже, чем раньше. Его узел все еще раздувается, и она болезненно растягивается, хныча от боли.

— Хорошая Омега, — шипит он, покачивая бедрами. — Так чертовски хорошо для меня.

Альфа доволен!

— Еще, — умоляет она.

— Ты хочешь еще? — он рычит, входя глубже. — Ты хочешь, чтобы я раздвинул эту маленькую киску?

Она кивает, и он насаживает ее сильнее, пока он не убеждается, что вот-вот она сломается.

Но ей это нужно. Ей нужен он.

— Я люблю тебя, — шепчет она, и он рычит.

Его губы упираются в ее шею, его зубы впиваются в ее метку, и её зрение затуманивается.

ЭРИК

Он хотел, чтобы это длилось дольше, но ее слова сломили его.

Метка легко лопается под его зубами, и ее восхитительная кровь наполняет его рот. Ее жизненная эссенция на вкус еще слаще, чем нектар, и он стонет, зализывая рану.

Его Омега поддалась наслаждению, ее тело дергается и бьется в спазмах, но он бодр как никогда.

Узы соединяют их, и внезапно она оказывается повсюду.

Все, что осталось от его сердца, остатки его души переплетаются с ее душой, и он чувствует все.

Он видит ее жизнь, эмоции, которые она скрывает, и доброту в ее сердце. Ее печаль и страдание танцуют в его венах, и он видит, как в ней отражаются многие его собственные эмоции.

Когда он входит в нее, наполняя ее спермой до краев, он впитывает каждое украденное воспоминание и секреты, которые она все еще хранит.

Она не может спрятаться от него. Больше не сможет.

Также, как и он не может спрятаться от нее.

Его прошлое теперь принадлежит ей, и она задыхается, когда его эмоции вливаются в нее, а его душа сливается с ее собственной.

— Моя, — шепчет он ей на ухо, прижимаясь бедрами к ее бедрам. — Твоя душа — моя, Омега.

Он заглатывает ртом ее крики наслаждения, его язык глубоко погружается в ее рот, пробуя на вкус каждый сладкий дюйм ее рта.

Его Альфа рычит, обезумев от обладания и удовольствия.

Он хочет большего.

Кровь и слюна капают с ее плеча, когда он переворачивает их на бок. Его рука обхватывает ее горло, притягивая ее ближе к себе, и он раскачивает ее на своем узле.