Без тебя - Марта Заозерная

— Неприятные ассоциации? Я слышал, у многих такое бывает после тяжелого детства, — поговорить о Саф Жека всегда не против.

Ещё бы я знал. Выпросить у неё хотя бы детское фото — уже успех. Вскользь она упоминает, что одноклассники, особенно в начальной школе её не любили и жестко дразнили.

Слышать такое неприятно. Мы, конечно, тоже отбитые были, но девчонок по-жесткому никогда не обижали.

— Может, сам у неё спросишь?

— А можно? — взгляд друга загорается. — После вашего с ней… объединения, я не пишу ей. Знаю же твои заскоки.

Я вперед подаюсь. Смотрю на него долго.

Навряд ли я буду ревновать кого-то так же сильно, как Машу.

С женой дело было не только в собственнических чувствах. Ей требовалась защита, и я это знал. Подсознание улавливало сигналы. Опасный типаж девушек, ты к ним запредельно привязываешься. Привыкаешь быть нужным.

— Зависит от цели твоего общения. Если дружеское, то я не против. А если…, - пожимаю плечами, дескать, не обессудь.

— У вас с ней всё серьезно?

— А как ты думаешь, если она там, а я тут? Ты знаешь — я никуда не хочу уезжать, а Сафи не вернется жить сюда.

Мы с ней никогда не обсуждали будущее. Да и зачем? Сегодня она здесь, завтра летит через полмира. За эти все месяцы едва ли два десятка наших встреч наберется.

— Зачем оно тогда надо было? — не унимается Кретов, начиная меня раздражать.

— А ты как думаешь? — спрашиваю грубее, чем следовало бы.

Оба понимаем, ничем хорошим разговор не законится.

— Она особенная, — произносит серьезно. — Я бы тоже не устоял.

К счастью, официант приносит заказ. Пока друг отвлекается на еду, я вспоминаю, как Маша пыталась узнать, как дела у Сафии. Спрашивала, не просила ли та ей передать что-нибудь.

Уточнять у неё, почему она перестала общаться с подругой, я не стал. Сейчас этот вопрос потерял всякую актуальность. Ждать, что они помирятся — глупо.

К тому же у нас с Машей своих миллион нерешенных вопросов, чего уж там.

Я никогда не пойму, зачем было именно так расходиться. Мы несколько лет друг другу нервы трепали. Наверное, был вариант отпустить друг друга по-человечески. Особенно учитывая, чем их отношения с Марком закончились.

К слову о Марке.

Приподняв руку, смотрю на часы. Скоро надо будет ехать.

— Ты посмотрел те варианты, что я скинул? — спрашиваю, пока Женя стейк разрезает.

— Два из трех мне прямо зашли. Локация офигенная. И квадратура ходовая. С ограничениями быстро решим вопрос? Если да, то скинуть сможем легко.

Я киваю.

За несколько лет мы с ним нашли нужных людей, которые ускоренно любые вопросы с документами решают.

— Тогда надо поучаствовать в торгах, — костяшками пальцев он подбородок растирает. — На маму оформим.

— Я одной сам займусь, ты и так последнее время сам всё тянешь.

Он недоверчиво хмурится.

— Сам? Ты что, на работу свою любимую забьешь? — не сдерживается от язвительности.

Третья наша личная встреча, с тех пор, как я на работу устроился.

— Я потихоньку втягиваюсь. Тем более ночи свободны.

Он ржать начинает, едва ли не давясь едой.

— А вот нехрен было девчонку мою уводить.

Ничего ему не отвечаю.

Ночи и вправду стали странными. Если мы не болтаем допоздна с Сафи, мне снятся кошмары. В них всё. От смерти родителей, которую я не видел, но миллионы раз представлял, как она могла произойти, особенно после того, как изучил материалы дела. До маленькой девочки, снящейся мне всё чаще. Сначала сны с её участием были загадочными. На грани сна и реальности. Сейчас они пропитаны безысходностью и тоской. После них мне хочется тут же обзвонить всех своих близких, чтобы узнать, всё ли у них нормально, дабы не свихнуться от неизвестности.

Что-то отражается на моём лице, потому что Кретов уточняет:

— У Саяры всё нормально?

Ситуация с ней не отпускает. Мы все на неё дружно давим, чтобы она никуда не лезла.