Чёрт, да я сам не понимаю, почему я тогда так ступил. Почему безоговорочно поверил в свою вину. А раз виновен, то должен отвечать.

Полицию в тот день я так и не дождался.

Запустил постель в стирку, почистил как смог матрац. За это Никита меня тоже отругал, говорит, анализ могли бы сделать, чтобы узнать, чья это кровь. Но я-то считал, что здесь нет обмана.

А на следующий день почти перед самым вашим приездом Клавдия Абрамовна пришла ко мне. Сказала, что ей нет выгоды, меня садить, и по большому счёту шумихи вокруг имени внучки ей тоже не хочется. Да и Ирина просит не подавать заявление и если я хочу замять дело, то она продаст мне фотографии и медицинское заключение за полмиллиона. Я поначалу отказался, сказал, если виноват, то отвечу по закону. А она, уходя, улыбнулась и сказала, — Подумай, как приятно твоим детям будет жить с ярлыком — дети насильника.

И я согласился Катя.

Я чувствовал себя последней мразью. Хотел всё рассказать тебе, и будь что будет. Но ты по приезде почти сразу заболела, и я продолжал молчать. Оформил креди́т и отдал бабке деньги. Фотографии и бумаги сжёг. Я не знал, даже не догадывался насколько она продуманная тварь. С Ириной я поговорить так и не смог, девушка бегала от меня как чёрт от ладана. Я считал, что она меня боится из-за того, что я с ней сделал.

Бабка ходила, улыбалась, а мне хотелось сдохнуть. Я всегда считал, да и сейчас считаю, что всё тайное рано или поздно становится явным. И то, что знают трое, знает и толпа. Я предполагал, что Клавдия долго молчать не станет и, ударит в спину, когда я меньше всего буду этого ожидать. Поэтому выбирал время, чтобы самому рассказать тебе обо всём.

За эти месяцы я настолько уверился в том, что подонок. Что даже считал, если после того, как всё расскажу о том, что произошло, и ты меня прогонишь, то это будет заслуженная кара. И я честно пытался свыкнуться с мыслью, что я вас потеряю.

А когда ты понимаешь, что теряешь то, что тебе дорого, то, чем ты жил, дышал, ты начинаешь ценить каждый миг, проведённый с любимыми, всё наполняется совершенно иным смыслом. Я ловил, твой каждый взгляд, каждое твоё прикосновение было для меня и наградой, и испытанием. Никогда ещё я не хотел тебя так сильно, как в эти месяцы. Прости, я не сказал тебе, что в последний раз, когда мы были вместе, порвался презерватив. Не знаю, чего я тогда хотел, но, наверное, хорошо, что ты всё же не забеременела.

А потом пришла Клавдия Абрамовна и сказала, что Ирина ждёт ребёнка. Что аборт ей делать по медицинским показателям нельзя, что-то там у неё не так по женской части, да и поздно уже. И потребовала, чтобы я женился на её внучке.

Я категорически отказался. Сказал, что я лучше сяду за изнасилование, чем буду жить с нелюбимым человеком. Старая ведьма сказала мне на это, — Ну и дурак. Ирина, красивая молодая девушка, полюбишь. Никуда не денешься.

Но я возразил ей, — Нет. Я заплатил вам. Оставьте меня в покое.

Она ушла, сказав, — Ты заплатил, за изнасилование. Беременность не предполагалась, но детей должны растить вдвое и отец, и мать. Так что ты женишься на Ирине, а если нет, то посмотрим, как ты потом запоёшь. Или ты думаешь, я тебе это так спущу.

Я не знал, что она опять придумала, чем собирается меня принудить, но ждал любой подлости.

Она появилась через пару дней и принесла мне флешку. Отдала и сказала, — Посмотри и подумай, а я завтра тебя спрошу, что ты надумал.

На флешке были всё те же фотографии, что и раньше, отсканированные документы и кусочек видео, где Ирина плачет на нашей кровати, а я стою над ней голый.

Но это было не всё. Четыре папки с фамилиями и адресами электронной почты, страницами в Одноклассниках и ВКонтакте, в Инстаграме. Адреса учителей школы, где учатся наши с тобой дети, их одноклассников и их родителей. Список твоих и моих сотрудников и список сотрудников твоих родителей и наших соседей.

Я проверил, Катя, все контакты, действующие.