— …Асю и её сестру так же украли, как и всех тех девочек, что сейчас разыскивают их родители и родственники. Только вот Асе удалось сбежать, а её сестре нет. После этого она замкнулась в себе, ни с кем не разговаривала, только бубнила что-то про голос. Никто не мог разобрать. Тогда мы подумали, что это на фоне стресса. Вот только теперь мне так не кажется, — задумчиво произносит Дима. — И вот этот брелок Ася сорвала с нападающего, — выкладывает на стол. — Ася долго лечилась, лежала в клинике. Все это время она принимала препараты и только когда она забеременела, стало все налаживаться. Стала понемногу выходить на улицу, разговаривать с соседями и стала забывать весь тот ужас, что она пережила, — продолжает брат. А я все вглядываюсь в этот злосчастный брелок в пакетике, который сама же и покупала когда-то… Правда, есть сомнения… Ведь этот брелок не эксклюзивный и партия могла быть большой…

— Дим, а сестру Аси нашли? — спрашиваю брата.

— Нет. Не нашли. — закуривает последнюю сигарету из второй пачки Дима.

— Ну, хоть какие-то свидетели, улики. Что-то же должно быть! — негодую я.

— К сожалению, нет, — отходит к окну брат. — Они работают оперативно. Знают, где расположены камеры. Машины если и попадают на камеры, то они их скидывают в соседних районах… Мы уже усилили контроль по городу. Расставили новые камеры. О них знает несколько человек. И все равно мимо.

— Семь… Семь лет я не могу вот этим людям смотреть в глаза… — раскрывает передо мной папку с фотографиями родителей жертв, среди которых и родители Кирилла, что меня отрезвляет.

— Костя был одним из подозреваемых. Его накануне видели с одной из жертв, но его отпустили. Никаких доказательств против него не нашли. Плюс его репутация и папочка в городском совете сделали свое дело… Мне еще и извиняться пришлось… — сплевывает Дима.

— Тогда я буду первым твоим свидетелем… — выдаю то, от чего Дима удивлен. Но благо выслушивает меня спокойно и даже записывает мои показания, а я со всей ответственностью расписываюсь.

Утром Дима уходит на работу. Ася отводит малышку в садик и уходит на работу. А меня все-таки одолела усталость, и я проваливаюсь в сон. Сплю беспокойно. Через два часа просыпаюсь в холодном поту. Понимая, что больше уснуть не смогу, отправляюсь на кухню за порцией кофе. У брата уютно, а главное — безопасно и тепло.

Макеев Дмитрий: Твое заявление приняли официально.

Анна Бурцева: Значит, есть шансы, что его возьмут на контроль и Кирилла отпустят?

Макеев Дмитрий: Не все так быстро… Но шанс есть всегда.

Макеев Дмитрий: Жду у себя в два часа дня.

Анна Бурцева: Хорошо.

До момента встречи с Димой я обдумывала план действий. Просчитывала каждый шаг. И вроде бы была уверена в каждом четко выстроенным действием и фразой в своей голове. Когда я появляюсь у брата в отделении, меня окружают как минимум три человека, помимо Димы, с какими-то проводами, которые они засовывают под одежду. Благо с Асей мы оказались одной комплекции и роста. Её одежда села на меня идеально. Проходимся по паролю. И им оказывается слово «мама», которое будет точно неприметно для Кости, но даст сигнал остальным ребятам в случае непредвиденной ситуации. Одну маленькую прослушку мне вешают на шею, она же со крытой камерой, а другую мне отдают в руки. Её кладу в карман теплого пальто.

— Главное, постарайся не нервничать, — инструктирует брат.

— И не озирайся по сторонам. Если он и вправду в чем-то замешан, то просечет ситуацию и тогда точно заляжет на дно, — добавляет к словам Димы другой специалист.

— Мы будем на подхвате. В случае чего, кодовое слово ты знаешь.