Это всё из-за тебя - Анна Никитина

— Это разве плохо? — сокрушается мама.

— Не то чтобы… Но ей уже скоро двадцать четыре, и ей уже пора бы девушкой стать. Для её же здоровья, — слышу, как София надевает перчатки и проходит ко мне за ширму. — Расслабься. — мягче, чем с мамой разговаривает. Щупает. — Угу, можешь одеваться. — сдергивает перчатки и выходит, оставляя одну. Теряюсь в догадках.

— Ты же знаешь, в нашей семье девочки должны быть чистыми, когда выходят замуж. Чтобы муж был её первым мужчиной, — отвечает строго мама, когда я возвращаюсь на место.

— Ир, сейчас не двадцатый век, где смотрели на девственность и пятна крови на простыне. И то, даже кровь не показатель девственности. Её вообще может и не быть. Это большое заблуждение многих. Сейчас многим опыт подавай, чем неумелую юную девушку с кучей болячек, потому что мама вовремя сексом не дала заняться, — сокрушается Софа. — Знаешь, сколько у меня вот таких девочек девственниц, которые уже с одной маточной трубой или с болячками, потому что не занимаются сексом. Физиология требует своего, понимаешь?! — объясняет София. И я ей благодарна. Она независимо на моей стороне находится. — Оставьте девочку в покое. Дайте ей жить нормальной жизнью. Ей не пять лет. Что вы её контролируете? В её возрасте уже девочки троих парней сменить могут, а тут мамочка все за ручку держит, не отпускает. — правду говорит, хоть и моей маме это не нравится.

— Соф, вот когда у тебя будут дети в таком же возрасте, вот тогда и поговорим. А сейчас не надо меня учить, как детей воспитывать. У меня их пять, а у тебя один, — сокрушается мама недовольно. — Дай нам справку, и мы пойдем.

— Держи. — отдает листок. Но мне ничего не видно. Мама убирает в сумку.

— Пойдем, — командует мне. — До свидания, София, — жестко выдает мама. Я же прощаюсь с крестной и извиняюсь за маму.

— Ничего страшного. — обнимает меня. — Начни жить своей жизнью. Я люблю свою подругу, но начни отстаивать себя. Иначе и замуж ты выйдешь за того, кого они тебе выберут, а не за кого хочешь ты.

— Анна! — уже громче и настойчивее командует мама.

— Иду. — спешно покидаю кабинет.

До остановки идем молча. И только подъезжая к храму, мама заговаривает.

— Я рада, что ты не успела полностью потерять голову и все еще остаешься чиста. — спокойно уже говорит. Вроде бы не так все кошмарно, как я полагаю. Но рано. Следом звучит убийственная фраза. — Я все же надеюсь, что ты сможешь от него отказаться и очистить свою душу.

— Мама, — убийственным тоном выдаю. Но она непреклонной остается. Ждет, что прямо сейчас откажусь. Но я молчу. Даже не шевелюсь.

— Ты сегодня проведешь день в молебной комнате. — проводит до полностью белой двери. — К вечеру я надеюсь, что смогу услышать вразумительный ответ. Знает, что именно эту комнату не люблю, а сейчас так тем более. Мне тяжело тут находиться. Душит все. Но все равно меня отправляет. Наказывает. Давит собой. И ждет. Ждет, что прямо сейчас я всё осознаю и откажусь от него. Только вот мои чувства выше этого. И я захожу в комнату. Первой делаю шаг внутрь.

— Надеюсь, Бог поможет тебе очиститься. — последнее, с чем оставляет меня мама. Гневно смотрит. Осуждает, качает головой. Задерживает взгляд и, когда я его выдерживаю, первой закрывает дверь. Впервые я стою на своем. Впервые стою за себя. Это не нравится маме, но сделать ничего не могу.

Я все смогу.

Я выдержу.

Я сильная.

24

Нужно выждать время. Кирилл Сомов