Она любила кофе - Полесья Золотникова

— Понимаешь, мама всегда хотела дочь, но после меня у нее долго не выходило забеременеть. А когда все-таки получилось, беременность вдруг замерла. Естественно, депрессия, боль, уход в себя. Это длилось до знакомства с мамой Олеси, благодаря которому она ожила, помогая подруге поднимать девочку. Олеся для нее особенная. Конечно, ей трудно принять, что эта девочка — демон во плоти под стать папаше.

Щукина угрюмо вздохнула. Она ведь тоже не сразу поняла, с кем общалась. Девушка настолько расстроилась, что её вдруг повело. Бариста вовремя успел поймать.

— Всё нормально? — взволнованно спросил юноша.

— Кажется, мне нужно прилечь.

Илларионов с легкостью подхватил Щукину на руки, будто пушинку, и бережно опустил на постель. Затем юноша сел рядом, на край, и нежно стал проводить ладонью по волосам любимой.

— Не думай о плохом. Хватит. Рано или поздно, маме придется принять мой выбор. Лучше отдохни, ладно?

Таня коротко кивнула. Она невольно прикрыла глаза и…

Сергей с улыбкой заметил, как Щука заснула. Она была такой милой, что он невольно залюбовался девушкой.

— Я же говорил, передумаешь, — шёпотом усмехнулся за спиной Дмитрий.

— При таком таране, как она, остается только капитулировать, — коротко улыбнулся в ответ младший.

— Да, Новый Год вышел интересным. Извини, что съездил по морде.

— Ай, нашел из-за чего париться.

— И всё же.

— Тебе удалось выследить Ромку? — решил сменить тему Сергей.

— Давай потом, — нервно отмахнулся Дмитрий и вышел.

Бариста снова задумчиво посмотрел на Татьяну.

Мог ли он когда-нибудь подумать, что эта блондинка перевернет всю его жизнь вверх дном? Нет. Но сейчас Серый себя чувствовал на седьмом небе от счастья. Его любимая наконец рядом.

«Надеюсь, я смогу защитить тебя и ребенка», — тихо прошептал Илларионов, ощущая ещё большую ответственность за судьбу любимых людей…

Два дня спустя

Сергей презрительно скривился, оглядывая темный сырой подвал с одной единственной лампочкой, небрежно болтающейся на проводах:

— Эту убогую твоим псам было обязательно сюда тащить?

Дмитрий, безразличным взглядом обвел связанных тугой веревкой пленников со скотчем на губах, затем снова взглянул на младшего.

— Валим обоих, и дело с концом.

У Олеси аж глаза округлились, а Никита принялся вырываться подобно бешеной собаке, недовольно, где-то даже яростно что-то пробуя промычать сквозь липкую ленту.

— Не слишком ли? С Беловым понятно. Её зачем?

— А мне просто так хочется, — язвительно хмыкнул старший Илларионов, напомнив тем самым своим узникам их основное кредо портить другим жизнь.

Те одновременно побледнели, не веря собственным ушам. Бариста, не дрогнув, достал пистолет.

— Ну, что, господа-смертники? С кого первого начнём?

— С Никиты, — холодно произнёс муж Вероники, до последнего не показывая подлинных эмоций.

Сергей в два счета сократил расстояние и направил дуло оружия Белову в висок. Не выдержав накала эмоций, Олеся потеряла сознание, а Димка, неожиданно увидев твёрдую решимость младшего нажать на курок, резко подошёл да перевел руку бариста со стволом в бедро Никиты. Не колебаясь, парень в следующий миг выстрелил. Старший рывком оттащил юношу от забившегося в болевой конвульсии пленника.

— Что ты делаешь?! Уговор был тупо нагнать жути, чтобы Белов откупился.

— Возвращаю ему старые долги. Зачем ты вмешался?! — зло прошептал Сергей. — Или думаешь, что какие-то жалкие бумажки смогут оправдать смерть ребенка?!

— Так, малой, я сам закончу с ними веселуху, а ты уезжай, пока не наделал делов.

— Но…

— Лучше подумай о своём ребенке! Прошлое не изменить! Отдай пистолет!

Раздраженно сжав зубы, бариста подчинился Дмитрию.

— Тебя Таня ждёт. Возьми мою машину. Без нее доберусь до офиса.