Дуэлянт - Tomok0

Он преступник. Его место — в Азкабане.

— Ах, это. — Она сделала шаг назад, увеличивая расстояние между ними. — Это тётушка натаскала тебя, что ты так хорош в дуэлях, непобедимый Белый Дракон?

Он вдруг стал серьёзен. Его взгляд заледенел.

— Она. Вот этой палочкой, — и он указал на её кобуру на бедре, и Гермиона машинально положила руку на неё, выдавив короткий смешок.

— Но, очевидно, когда сражаешься с профессионалами, это не помогает.

Быстрая тень, как судорога, проскользнула на его лице при этих словах. Но он тут же снова стал холодно-ироничен.

— Ах, это тщеславие… Однако, ты нарываешься.

В его тоне ей почудилось… не предостережение, нет. Но сердце забилось сильнее от приятного предвкушения. Этот его низкий, негромкий голос, так интимно прозвучавший в тишине пустого помещения…

— Малфой…

— «Какой-то поцелуй», — передразнил он с ухмылкой, словно смакуя. — Откровение за откровение, аврор Грейнджер. Посмотрим, что ты скажешь на это.

Его руки стремительно обвили её тело, уверенно и крепко, рывком притягивая к себе. Он навис над ней, насмешливо глядя сверху.

— Откровение первое, леди. Я не использую непростительных заклятий.

И, не давая времени на осмысление сказанного, он ворвался в рот поцелуем, запрокинув ей голову. Его рука твёрдо удерживала её затылок, не давая пошевелиться или увернуться.

Зал для дуэлей растворился, и даже наличие Денниса за дверью уже не волновало Гермиону. Она натурально сходила с ума от этого жадного напора. Влечение, которое она испытывала всё это время, прорвалось неудержимыми волнами, смывая остатки разума на своём пути.

Шаг назад, ещё один. В поясницу упёрлись подмостки, и его рука больше не придерживала голову. Поцелуй прекратился, исчез, и она распахнула глаза, пытаясь осознать происходящее. Его ладони резко приподняли её, усаживая на деревянную поверхность и Гермиона вдохнула воздух со звуком, напоминающим «ах».

Он смотрел на неё, и в его расширенных зрачках она видела жаркое вожделение. Он поднял руку и небрежно поддел застёжку аврорской мантии, которая услужливо щёлкнула. Руки легли на её колени, и Гермиона ощутила острое сожаление, что надела брюки. Внутри скручивались узлы, и тело ныло, жаждая его прикосновений. Таких резких, жадных, властных, как в тот день. Как будто он имел на это право…

— Откровение за откровение, Грейнджер, — повторил он, и его ладони, обжигая через ткань одежды, поползли выше, раздвигая колени. — Тебе понравился «какой-то» поцелуй?

Нет, это просто непростительно! Нельзя задавать вопросы, когда она растекается, как желе на солнце, а он с дьявольской ухмылкой делает шаг и оказывается между её разведённых ног. Так близко, что дальше некуда.

— Ответишь правду — я тоже не буду лгать, — наклонился он к ней и прошептал на ухо, обжигая дыханием и отправляя мелкие разряды возбуждения по венам.

— Да! — с полустоном выдохнула она, окончательно потеряв голову, когда губы тронули её шею и язык медленно стал выписывать круги на коже. Его ладонь надавила на спину, вынуждая выгнуться, податься вперёд. Он вдруг прикусил её шею, и Гермиона всхлипнула, сжимая его бёдра коленями. Руки наконец-то оказались в его волосах, хватая светлые пряди трясущимися пальцами.

— Откровение второе, — он оторвался от неё, и она ощутила, как горячее дыхание медленно прошлось от впадинки на шее и остановилось за ухом. — Я никого не убивал.

Он произнёс это чётко, словно ставя точки после каждого слова. И снова впился поцелуем в шею, а она откинула голову, позволяя ему это делать так, как ему хочется. Потому что каждое его действие, каждое движение, резкое и неожиданное, отзывались в ней сладостной болью, на грани. Возбуждение искрило вокруг них, и Гермиона зажмурилась, точно могла увидеть это.