Лингус - Мариана Запата

Так что, когда на следующий день после того, как Тристан узнал о видео с Зои, а затем признался в любви, у меня начались месячные — я не удивилась. Я готовилась к худшему. Например, к тому, что моя квартира сгорит, что у меня сломается зуб или обнаружат молочницу. Я ожидала чего-то похожего. И возможно я кричала от разочарования, потому что была чертовски готова стянуть с него боксеры при первой же возможности, ну да ладно. Мы провели вместе всего несколько минут, после чего я вернулась домой, чтобы переодеться и постараться не опоздать на работу.

После работы я встретилась с Зои в студии йоги, которую мы часто посещали. Поскольку мне нужно было вернуться в реальный мир и снова погрузиться в рабочие будни, мы перешли к осенне-весеннему графику тренировок, который состоял из вечерних занятий горячей йогой с последующим совместным ужином. Когда Зои увидела, как я захожу в студию, она завизжала.

— Шлюшка! Ты сделала это! — объявила она, к счастью, пока еще пустой студии.

Я посмотрела вниз, пытаясь понять почему, черт возьми, она решила, что я переспала с Тристаном прошлой ночью. Не думаю, что мой раздутый живот натолкнул ее на эту мысль. Нахмурившись, я приложила указательный палец к губам, чтобы она замолчала.

— Еще всему миру разболтай, Зо, — прошипела я, закатывая глаза.

Она изобразила зайчика, дважды отскочив вперед на полметра.

— О. Боже. Мой, — взвизгнула она. Ее маленькие ручки обхватили мое лицо и ущипнули за щеки. — Ты так смешно ходишь, — хихикнула она.

— Я так хожу, потому что начались месячные, и у меня все болит, черт возьми, — пробормотала я.

— Или потому, что ночью твою булочку нафаршировали огромной сосиской, — засмеялась эта мелкая сучка.

Я провела рукой по лицу, бросив сумку и коврик на пол.

— О боже, да потише ты. Тебя даже мой папа услышит.

Зои рассмеялась еще громче, слишком наслаждаясь тем, что я смущена. Мне ничего не оставалось, как винить в этом свое отсутствие на ее частых тусовках с Николь.

— Как это было? — спросила она.

Отстранившись от нее, я поставила коврик для йоги и бутылки с водой рядом с ней и фыркнула.

— Не твое дело, — поддразнила я. Она прекрасно знала, что в конце концов я что-то расскажу. И всего через пару секунд, подаваясь вперед, я посмотрела в ее любопытные миндалевидные глаза и многозначительно пошевелила бровями. — Охеренно.

— О боже мой. О боже мой, — выдохнула она, плюхаясь на задницу. Зои перевернулась на спину и болтала ногами в воздухе, напоминая мне Йоду, когда он лежал в той же позе. — Большей гадости я не слышала за весь месяц.

Я вздрогнула от ее слов. Кажется, вздрогнула даже моя задница. А потом я расхохоталась. Она только что…?

— Зо, пожалуйста-пожалуйста… Умоляю тебя, пожалуйста, никогда больше не используй слово «гадость». Никогда.

— Я думала, оно опять стало модным, — объяснила она, нахмурившись.

Я фыркнула и зажала нос, чтобы не повторять этого снова.

— Вовсе нет. Может быть, если бы ты занимались вейкбордингом или… Неважно. Пожалуйста, просто не надо.

Она разочарованно вздохнула, прижимая ноги к груди.

— Хорошо, — согласилась она, как сделал бы наказанный малыш. Только она — моя милая малышка Зои.

— Он посмотрел видео, — прошептала я ей на ухо, пытаясь отвлечь ее.

Она выпрямилась со скоростью молнии.

— Не может быть, — прошипела она, глядя на женщин, которые вошли в комнату.