Еще один шанс на любовь - Кэтрин Болфинч

Обычно такие действия предполагали удовольствие и удовлетворение. И если удовольствия он сейчас получал с лихвой, то с удовлетворением были проблемы. Возбуждение от каждого движения головы девушки становилось только сильнее, фантазия упорнее рисовала эротические картинки с их участием. Да и что там говорить про воображение, если весь этот момент, вся реальность выглядели как одна сплошная выдумка, в которой он зарывался пальцами в ее волосы, направляя, подсказывая и отключаясь от мира?

Алекс неохотно отстранился, чмокнул, пытающуюся отдышаться, девушку в губы. Затем почти рывком поднял ее, укладывая грудью на стол. Руби пискнула, но отчего-то узел внизу живота затянулся еще сильнее.

— Ты специально надела юбку, кнопка? — хмыкнул Александр, а потом тишину кабинета разрезал легкий шлепок.

Кинг совершенно бесстыдно задрал темную классическую юбку, огладил ягодицу, слишком медленно принялся стягивать кружевные трусики.

Руби в нетерпении выдохнула, немного вильнув бедрами. Кинг усмехнулся, а затем, резко вошел, выбивая из девушки короткий вскрик.

Мужская ладонь тут же накрыла губы Руби еще сильнее размазывая красную помаду. Девушка сжала край стола, пытаясь сдерживать рвущиеся наружу стоны. И почему она не позвала его на чай вчера?

Это вряд ли бы помогло.

Алекс двигался нарочито медленно, дразня и себя, и девушку, доводя до исступления, потом ускорялся, останавливаясь на самом важном моменте. И так по кругу. Сначала Руби пыталась возмущаться, а затем упала в наслаждение с головой, совершенно потерявшись в происходящем и только подмахивала в такт его движениям. Отдавала всю себя полностью. Так же как он пытался дать ей максимум наслаждения.

Руби прикусила кожу на внутренней стороне его ладони, сдерживая крик. Алекс шумно выдохнул, толкнувшись до упора, прикрыл глаза, когда мир рассыпался белыми точками, заполняя все тело с головы до ног. Потом устало ткнулся в плечо Руби, оставив поцелуй на видневшейся в вырезе блузке кожи.

Руби оперлась на стол, пытаясь выровнять дыхание. Какое-то непонятное чувство настигло то ли с запозданием, то ли вовремя. Это точно было не сожаление. Наслаждение — да. Удовольствие — да. Удовлетворение — да, да и еще раз да.

Александр легко отступил, поправив одежду. К такому он точно готов не был. Но не сказать, что был не рад. Она повернулась лицом к мужчине. Александр долго вглядывался в лицо любимой девушки. Да, именно любимой. Теперь он точно был в этом уверен. Когда-то ведь их уже связывали отношения. Тогда и она считала его любимым мужчиной. А сейчас что? Даже не доверяла. Но вопреки здравому смыслу по его лицу расплылась довольная улыбка, вызывая недоумение Руби.

— Ты в процессе головой ударился?

— Нет, — усмехнулся мужчина, бесстыдно поправил юбку Руби, а затем сжал девушку в крепких объятиях. Батлер дернулась, не понимая, чем вызвано такое странное поведение.

— Между нами больше нет тайн? — выдохнул мужчина в рыжую макушку. Руби неразборчиво что-то пискнула, а потом плотину прорвало.

Ей пришлось отказаться от отношений с любимым мужчиной из-за дурацкой работы.

Ей пришлось играть на собственных чувствах, в угоду призрачной тетушке.

Ей пришлось жить с чувством вины.

Ей пришлось ненавидеть себя в какой-то момент.

А теперь ее еще и фото, грозящие разрушить все, к чему она шла столько времени.

Слезы градом катились по щекам, пропитывая рубашку почти насквозь. Черные разводы туши легко отпечатались на белоснежной ткани, но и ей, и ему было все равно. Это был именно тот момент, когда слезы нужны и важны.

Это был именно тот момент, когда родилось доверие. Хрупкое, маленькое, но такое важное.

Глава 18

Что такое дружба? Поддержка и понимание? Наставление на истинный путь, когда друг свернул не в ту сторону? А были ли эти «не те» стороны, если у каждого в жизни свой путь?