Я умела ждать - Марианна Сильвер

— А вот и я, — за моей спиной послышались шаги и голос вернувшегося Жени.

Он присел рядом. В руках у него была бутылка шампанского, пластиковые стаканчики и шоколадка.

— По какому случаю банкет? — спросила я.

— Без повода. Сегодняшнему вечеру не хватает немного романтики.

— Даже так? — я с интересом посмотрела на Евгения.

— Угу, — ответил он и стал открывать бутылку.

— Ясно. А как ты шампанское купил? Ведь уже не продают, — в подтверждение своих слов я посмотрела на наручные часы.

— Не забывай, где я работаю, — ухмыльнулся Женя.

— Интересно…

— Ничего интересного. Юль, — Женя смотрел на меня с хитринкой. — Ладно, я просто в кафе зашел и купил у них, — он кивнул в сторону дома, куда он ходил.

Я обернулась и увидела неприметную вывеску «Кафе Венеция».

— Так, если вопросов больше нет, — Женя как раз открыл бутылку, — предлагаю наполнить бокалы и выпить за прекрасный питерский вечер.

Он разлил шампанское по стаканчикам, я открыла шоколадку, и мы сделали несколько глотков. Я смотрела на серую поверхность Невы, по которой бежали небольшие волны, плюхаясь о мраморную набережную и разлетаясь мелкими каплями в воздухе. Потом я повернулась к своему спутнику и взглянула на нас с Женей как бы со стороны. Два взрослых прилично одетых человека, сидят на ступеньках и выпивают из пластиковых стаканчиков. Какая-то небывальщина. Ладно, если бы нам было лет по восемнадцать. Но нам уже даже не по тридцать.

— Последний раз я так сидела на том берегу с одноклассниками, когда мы отмечали Последний Звонок, — задумчиво сказала я. — Мы были наивные и строили планы на жизнь, загадывали желания.

— Сбылись?

— М?

— Желания твои сбылись?

Я не ответила, так как мысленно унеслась в тот далекий майский день.

***

Утром была торжественная линейка. Мы читали стихи, пели песни учителям и родителям, слушали их наставления. Мы были рады, что наша школьная жизнь заканчивается, и мы стоим на пороге чего-то нового. У нас был очень дружный класс, в котором никогда не было крупных конфликтов. В нашем классе даже не было «козла отпущения», над которым обычно все издеваются. Единственным человеком «со странностями» был Артем Румянцев. Артем носил очки с сильными диоптриями, жил с бабушкой и писал прекрасные стихи и песни, которые заставляли думать. Ребята из параллельных классов звали его Трубадуром и старались подколоть при любой возможности. Но мы стояли за него горой и всегда давали отпор.

Вечером мы отправились на Неву, чтобы отметить это прощание со школой и любимыми учителями уже неформально. У нас с одноклассниками было облюбовано одно местечко на набережной, где мы часто собирались.

Мы купили шампанское для девочек и пиво для ребят, приготовили бутерброды, захватили фрукты и устроили пикник. Мы вспоминали забавные и не очень случаи, которые происходили с нами на протяжении десяти лет. Кто-то из ребят принес гитару. Мальчишки по очереди играли, а мы подпевали. Артем читал свои стихи, от которых ребята становились серьезными, а девчонки сдерживали слезы — настолько проникновенными ни были. На узкой полоске каменной набережной мы даже умудрились даже потанцевать.

Я хорошо помнила этот день. Потому, что благодаря одноклассникам, их отзывчивости и доброте, я впервые за долгое время не думала о Паше. Только когда загадывали желания, моё сердце ёкнуло.

Наташа Луговая, наша староста, принесла с собой блокнот и ручку. Перед тем как разойтись, она раздала нам листочки и попросила каждого написать заветное желание. После того, как мы все загадали желания, мы бросили свернутые листочки в небольшой костер, который развели тут же на набережной.

***

— Юль, — Женя легонько толкнул меня плечом.

— Да?

— Так сбылись твои желания?

Я не спешила отвечать, вспоминая о том, что я написала на листочке.