Моя испорченная кровь - Анастасия Гримальди

— Я уверен, ты хотела этого сама, криповая мисс Мэнсон… — так же ехидно ответил ей Кай.

— Дорогой, ты обещал выкинуть меня с окна, а сам уделяешь время этой маньячке, — опять встряла Джилл.

Моя голова просто взрывалась от этого гула, стоящего между ними и я почувствовала покалывание прямо у себя на глазницах, если это вообще возможно было почувствовать. Я посмотрела на свои трясущиеся руки и взялась ими за кипящую голову. Наконец в аудиторию зашла преподаватель.

— Держи при себе эту жалкую нью-йоркскую потаскуху, — это было последнее, что я услышала и прозвучало это от Даниэлы, которая уже тоже не могла держать себя в руках.

Не знаю, что в этот момент на меня нашло, но буквально через три секунды, после того, как она это произнесла, ровно в тот момент, когда преподаватель села за свой рабочий стол, я просто вскочила, как Терминатор пошла на заклятую «подругу» и накинулась на нее.

— А-а! Девочки! — Джина Мосс, наша однокурсница, которая сидела сзади Даниэлы, пискляво закричала.

Я ничего не чувствовала, ничего не понимала и не помнила. Я просто била Дэни одной рукой, а другой вцепилась ей в волосы. Она тоже защищалась и хорошо меня исцарапала. Я понимала, что она соприкасается с моей шеей, руками, но абсолютно ничего не чувствовала, мной завладела действительно дьявольская злость. Я не слышала кто что кричал, как вопила преподавательница и не слышала всего, что творилось вокруг. Казалось, прошла вечность, прежде чем нас разняли. Это было состояние аффекта.

Пришла в себя я уже в медпункте.

— Послушай, я не знаю что сказать, но это было одновременно круто и пугающе, — заворожено смотрел на меня Кайл, который сидел рядом со мной.

Мы были одни, медсестра ушла помочь Даниэле, которая пострадала намного больше. Я сидела с перевязанной рукой, так как оказалось, что мое запястье распороли каким-то канцелярским предметом и с пластырями на шее и на лбу.

— Мне стало намного легче, — я уставилась в какой-то медицинский стенд, который стоял у стены напротив. — Правда, у меня как будто камень с души упал, — поток адреналина постепенно сходил на нет, но приятное чувство до сих пор осталось, я чувствовала себя очень хорошо, как давно себя не чувствовала.

— Оке-ей… — протянул парень. — Я рад, честно говоря, это должно было произойти. Но я просто не думал, что это произойдет вот так, — он издал нервный смешок. — Ты же понимаешь, что сейчас будет?

— А что сейчас будет? — я продолжала говорить, глядя вперед, в одну точку. — Рику я уже говорила, что мне надо перевестись. Он не захотел, я предупреждала, что не выдержу. Что может быть хуже, чем осведомленность родителей? Снимут с занятий на месяц? Оставят заниматься на лето? Отчитают? Мы ведь не в школе. Мне все равно.

— Жена Мэнсона не будет жаловаться папаше, как думаешь? — Кайл тоже уставился вперед задумчивым взглядом, туда же, куда и я.

— О-о, нет… Поверь. Отцу своему она точно не нажалуется. Уж я-то знаю. У них слишком сложные отношения.

— Ты не думаешь, что она тебе врала про сложные отношения с отцом и про свою жизнь, так же как и про вашу дружбу?

— Нет. Ей надо было втереться в доверие, поэтому она говорила чистую правду, которую знают многие. Даже о поджоге соседской машины. Бешеная сука… — я замолчала на несколько секунд. — Просто интересно… — прошептала я сама себе.

— Что интересно? — повернулся ко мне друг.

— Зачем она это все провернула… Я ведь ничего ей не сделала, не переходила дорогу, я только переехала в этот город, в этот штат, полгода назад.

— Слушай, она просто бешеная сука, ты сама так сказала. Только вот проворачивала она это и раньше. Только не в таких масштабах и в школе. Тут она быстро перестала быть королевой и стала просто стремной стервой.

— Насколько же злой должен быть человек…

Наш разговор прервал один из представителей педсовета, бесцеремонно зашедший в медпункт.

— Ну, сейчас что-то будет, — тихо произнес Кайл.