Темная принцесса - Трейси Лоррейн

— Когда я скажу «уходи», ты потащишь его окровавленную задницу к этой двери, и ты не остановишься, пока не окажешься во внедорожнике, который высадил тебя здесь. Он ждет тебя. Стелла и Эмми тоже.

— Но—

— Встретимся у тебя.

— Ты обещаешь?

— Я, черт возьми, обещаю, Ангел.

Бросив нож на пол, он запускает окровавленные пальцы в мои волосы и прижимается губами к моим.

Всего на эти несколько секунд все исчезает, и мы снова вдвоем на том пляже. Но в ту секунду, когда он отстраняется, все пропало.

— Готова? — спрашивает он.

Он поднимает мою руку, поднимая мой пистолет, как будто мне нужно в кого-то выстрелить.

Поднимая Джерома с пола, Деймон призывает нас помочь ему, прежде чем перезарядить пистолет и приготовиться.

— Три. Два. — Мое сердце сбивается с ритма, когда я пытаюсь сосредоточиться, кровь приливает к ушам и все вокруг расплывается. — Один. Черт возьми, беги.

Я делаю то, что мне говорят, потому что это Деймон. Было бы глупо делать что-либо, кроме того, что он говорит, в подобной ситуации.

Позади нас раздается стрельба, когда мы с Джоди наполовину тащим Джерома к дверям.

— С вами все в порядке? — Кричу я, когда мы вываливаемся в темноту садов за ее пределами.

— Да, — соглашается Джоди, в то время как Джером только стонет. Я принимаю это как согласие, потому что я не могу справиться ни с чем другим прямо сейчас.

Мы продолжаем бежать так быстро, как только можем, с почти мертвым грузом между нами, в то время как бойня продолжается позади нас.

Земля содрогается от очередного взрыва, и я глупо рискую оглянуться.

Крик вырывается из моего горла, когда я смотрю, как рушится часть здания, в котором мы только что были.

— С ним все будет в порядке, Калли, — уверяет меня Джоди, напоминая, что она была свидетельницей того поцелуя. — Мы должны продолжать.

Мы пробираемся сквозь деревья, оставляя едва устоявшее здание позади.

Внедорожник стоит в конце подъездной дорожки с включенными фарами.

В ту секунду, когда нас замечают, Стелла и Калли выскакивают и бросаются к нам, отбирая у меня вес Джерома.

— Калли, садись в гребаную машину, — кричит Эмми, когда я останавливаюсь и оборачиваюсь, наблюдая за тем, как темный дым поднимается в небо.

Я как раз собираюсь двинуться, когда сквозь деревья проносится тело. Я инстинктивно поднимаю пистолет, когда вижу, что он прикрывает лицо, мой палец на спусковом крючке и я готова стрелять.

Но наши взгляды встречаются, и мое сердце уходит в пятки.

Он снимает свою балаклаву, и у меня вырываются рыдания, когда я смотрю на мальчика, которому я по глупости доверяла.

Моя собственная глупость обрушивается на меня.

— Калли, — выдыхает Ант. — Прости. Мне чертовски жаль.

Жгучие слезы текут по моим щекам, когда я смотрю на него, все еще держа пистолет поднятым.

— Я вытащу их, всех их. Я, блядь, обещаю тебе.

Это глупо. Но когда он произносит эти слова, у меня нет выбора, кроме как поверить ему, даже в разгар этой кровавой войны.

— Тебе, блядь, лучше это сделать, или это не последний раз, когда ты смотришь в дуло моего пистолета, Антонио Санторо. — Убежденность, стоящая за моими словами, шокирует меня.

Он кивает один раз, прежде чем крикнуть мне, чтобы я убиралась отсюда нахуй, и бежит к зданию.

Двое моих лучших друзей хватают меня за плечи, оттаскивают назад и, черт возьми, чуть не швыряют на заднее сиденье внедорожника.

— УХОДИ, — кричит Эмми.

— Нет, — кричу я, оборачиваясь, чтобы выглянуть в заднее окно. — НЕЕЕЕТ.

Руки обвиваются вокруг меня, и я сажусь на колени Стеллы, пока они все держат меня, не давая мне окончательно разлететься на миллион кусочков по всему салону.

— С ними все будет в порядке. Для них это обычный рабочий день, — шепчет Стелла мне на ухо, прежде чем прижаться своим лбом к моему. — Они лучше итальянцев.