До встречи с тобой - С. Скотт

— Это хорошо, — ответила Лейси. — Никогда не теряй надежду. — Отступив назад, она схватила поднос и села на край кровати. — Мне нужно накормить тебя. Поможешь мне?

Джуд была голодна и хотела пить. Есть не означало сдаваться или уступать. Еда была нужна для выживания и поддержания сил. И в ее нынешнем затруднительном положении ей нужен был союзник, кто-то, кто проявил бы к ней сострадание, поэтому она ответила:

— С радостью.

Солнце село сразу после того, как медсестра вышла из своей палаты. Джуд уставилась в маленькое окошко, прекратив вырываться из ремней еще до того, как над зданием появилось солнце.

Она лежала в кромешной темноте, разные мысли начинали брать над ней верх.

Приходил ли сюда Хейзел? Был он у нее или нет? Может, ей почудилось, когда она увидела его?

Может быть, она и правда была сумасшедшей.

Джуд хотела спать. Она мечтала заснуть и проснуться с Хейзел в постели с открытыми глазами, как тогда, когда он смотрел, как она спит. Она хотела проснуться и увидеть, как солнце встает за окном его квартиры, пока она будет лежать в его объятиях. Она хотела выскользнуть из постели и приготовить ему завтрак, даря ему те же чувства, что и он ей. Она хотела верить, что ее жизнь с ним была настоящей, что он был настоящим, а не плодом воображения, не побочным героем ее безумия.

Несмотря на то, что медсестра Лейси подтвердила, что Тейлор жив, она изо всех сил пыталась верить, будучи запертой в этой гнетущей камере.

— Господи, пожалуйста, пусть Хейзел будет настоящим. Пожалуйста. — Она закрыла глаза и, в конце концов, заснула.

Солнце не разбудило ее. Доктор не стал будить. Даже добродушная медсестра с сочувствующими карими глазами.

Это сделал санитар.

Включив верхний флуоресцентный свет, он пропел:

— Проснись, солнышко! Пора немного размяться.

Джуд застонала, тело напряглось от тугих пут, а сердце переживало за Хейзел.

— Мне нужно в туалет.

— Сначала подвигаемся.

— Пожалуйста.

— Нет.

Она посмотрела ему в глаза.

— Умоляю. Не заставляй меня делать это в штаны.

— Я все уберу. Это моя работа.

Предательские слезы защипали ей глаза. Из-за них она проявила слабость, а она ненавидела казаться слабой. Но однажды она уже обмочилась, когда ее изолировали на один день, тогда она поклялась, что никогда не позволит этому случиться снова.

— Прошу по-хорошему. Пожалуйста, позволь воспользоваться уборной.

— Насколько сильно ты хочешь ею воспользоваться?

Каждый чего-то хотел…

— Сестра Лейси все еще на дежурстве?

— Она ушла. Теперь ты со мной. — Он облизнул губы, оглядывая ее.

— Тогда чей был приказ меня перевести?

— Доктор Конрой. Хочешь его? Или меня?

Прижавшись к стене так сильно, как только могла, она попятилась от него.

— Никого из вас. — Из этих двух вариантов не было ни одного нормального.

— Ну, вот и ответ. — Он расстегнул одну лодыжку, затем другую, но ее ноги были слишком вялыми, чтобы сопротивляться. Ее мышцы предали ее, и она уставилась на них сверху вниз, вытягивая руки, чтобы проверить их.

— Не бей и не пинай меня, или я оставлю тебя здесь.

От запаха кукурузных чипсов и кофе в его дыхании у нее скрутило живот, поэтому она отвернулась от него, пока он освобождал ей запястья. Одна рука. Затем вторая. После чего руки Джуд мертвым грузом рухнули, плечи ныли от боли в новом положении.

— Можешь идти? — Спросил он.

— Не уверена, — ответила она, все еще поворачивая голову, теперь от смущения. Это то, чего они хотели. Они хотели, чтобы их пациенты были слабыми.