Дыши - Кристен Эшли

Надо сказать, Чейз классно одевался. Всегда выглядел так, словно только что сошел со страниц рекламы пива, популярного у ковбоев, звезд родео и певцов кантри. Но с его походкой, тем, как он держался, с его невероятной мужественностью, высоким ростом, подтянутыми мускулами, заметными под одеждой, не одежда делала его мужчиной.

Даже и близко нет.

Все было наоборот.

Он протянул мне кофе, я его взяла, и пока рассматривала стаканчик, Чейз уселся рядом.

Солнышко или Шамблз расстарались. Бирюзовым, фиолетовым, ярко-розовым, мандариновым, салатовым и желтым маркером были нарисованы звезды и сердечки с толстыми завитками вокруг. Своего рода мини-произведение искусства на кофейном стаканчике.

— Фэй.

Я подняла голову от разглядывания стаканчика, и мое сердце вновь затрепетало, когда Чейз произнес мое имя тихим голосом.

В момент, когда я подняла голову, он обнял меня за шею сзади и притянул к себе.

Потом поцеловал.

По-новому.

У меня имелся очень ограниченный опыт в поцелуях. Фактически, поцелуи с Чейзом более чем вдвое превышали число поцелуев, которые у меня были за всю жизнь. Все они (то есть Чейза) мне нравились.

В том числе и этот.

Его губы накрыли мои, затем слегка приоткрылись, и я последовала его примеру. Его язык скользнул внутрь, не толчком, не вторжением, а ленивым движением.

Внутри меня все разомлело, кровь закипела, и я чуть не выронила стаканчик.

Чейз оторвался от моих губ, но отстранился всего на миллиметр.

— Доброе утро, — прошептал он, глядя на меня бездонными голубыми глазами.

— Доброе утро, Чейз, — прошептала я в ответ и увидела в его глазах улыбку.

Его рука медленно соскользнула с моей шеи, увлекая за собой мои волосы так, словно ему нравилось пропускать их сквозь пальцы.

Затем он откинулся на спинку сиденья, и его взгляд переместился на библиотеку.

Я судорожно вздохнула и сделала глоток кофе.

Снова ореховый латте. Вчера я не задумывалась об этом, но теперь пришло в голову, что он, должно быть, спросил Солнышко или Шамблза, что я обычно у них заказываю, и купил это для меня.

Как мило.

С этой мыслью я тоже перевела взгляд на библиотеку. На этот раз я подошла к делу с умом и припарковалась со стороны, противоположной библиотеке, примерно на дом дальше. А также не заглушила мотор. Но перед этим выставила припасы.

— Раз ты здесь, я так понимаю, его пока нет, — заметил Чейз, глядя на библиотеку, затем поднес стаканчик к губам и сделал глоток.

— Нет, — ответила я, наблюдая, как он пьет.

Не то чтобы я не замечала раньше. Очень даже замечала. Но теперь, когда почувствовала вкус этих губ и так близко сидела с ним в своем грузовике, и никакой драмы не происходило, меня поразило, как никогда раньше, насколько привлекательными были его губы. Нижняя полнее, с маленькими сексуальными складочками, верхняя — четко очерченная, с большим количеством складочек, — идеальная пара.

Меня также поразило, насколько квадратной и волевой была его челюсть, и что я ни разу не видела на ней щетины. Даже намека на нее.

Но, держу пари, Чейз бы хорошо смотрелся со щетиной.

С другой стороны, он будет хорошо смотреться в любом виде.

Еще больше меня поразили необычайно острые скулы. Такие острые, что щеки казались впалыми. Поскольку у него был идеальный, прямой нос, светлые волосы и голубые глаза, эта челюсть, эти губы, скулы и впадины придавали ему невероятно мужественный вид. Без них он выглядел бы милым мальчиком, живущим по соседству.

С ними он выглядел суровым полицейским из горного городка, который много чего повидал в жизни, и его мало чем можно было удивить, и он не терпел ни от кого дерьма.