На крючке - Кристен Каллихан (2015)

А я двигаюсь в другом направлении, когда он хватает меня. Одна его ладонь накрывает мою щеку, а другая ложится на мою спину, проскальзывая под футболку и касаясь моей голой кожи. Через секунду его рот яростно накрывает мой. И мое тело становится сверхновой звездой. Его язык скользит глубоко в мой рот, а его губы вжимаются в мои, и это ощущается столь хорошо, что в результате я стону. Это всегда так прекрасно. Я не могу насытиться им. Я поглощаю его рот, играя с языком Дрю. Мое дыхание сбивается, когда резко оказываюсь зажатой между твердой стеной и его грудью. Сладостное облегчение.

Дрю.

И затем он снова отталкивает меня. Я, шатаясь, делаю шаг назад. Его глаза мутные, полные боли, сожаления и хуже всего, отвращения.

- Так чертовски хорошо.

И он оставляет меня там, сползать на пол по стене.

К СЛОВУ ОБ ошибках, эта была довольно колоссальной. Она была чертовски глупой. Черт, мне не следовало идти за Анной к уборным. И уверен, что, черт возьми, мне не следовало ее целовать. Мои ребра болезненно сжимаются лишь от одной этой мысли. Держать ее, ощущать эти мягкие пухлые губы еще раз было и агонией и экстазом. Я все еще чувствую ее вкус у себя во рту. Я не выпил еще ничего с тех пор, как поцеловал ее, потому что какая-то отчаянная часть меня не хочет смывать ее вкус с моего языка. Короче говоря, я ненормальный.

К сожалению, мой разум покинул это помещение в ту секунду, когда я увидел, как мистер Гадость положил свои чёртовы руки на Анну. Все, на что я был способен, так это собраться с силами, чтобы не пойти через толпу народа и не разбить морду этому мальчику-эмо. Святое дерьмо, наблюдать за тем, как его пальцы ласкали шею Анны, при этом зная, какая на ощупь ее кожа, зная, что я никогда больше не смогу так сделать - это все сломило меня. Ничто не могло меня удержать от преследования ее, от того, чтобы коснуться ее и позволить ей просто вспомнить, что она потеряла.

Великолепный план. Вот только сейчас я тоже очень четко вспоминаю, что именно утратил.

Испытав истинную ревность, я могу уверено сказать, что это отстойное ощущение, и я не хочу почувствовать его снова. Эта эмоция распространяется словно эпидемия, пожирая тебя изнутри множеством своих огромных зубов.

Я тру то место в центре своей груди, а затем выныриваю из тумана, в котором барахтался последние несколько минут. Иисусе, я здесь с другой девушкой. Мне не следует думать о той, которая меня не захотела.

Я глубоко вдыхаю и встречаюсь лицом с ... Дерьмо. Как ее имя?

В темноте салона моей машины ее глаза сияют, когда девушка смотрит на меня. Она красивая. Они все красивые, те девушки, которых я приглашаю на свидания без намерения продлить это дольше, чем на одну ночь. Черт, они все выглядят очень похоже, те же черты лица, то же строение фигуры, вкус в выборе одежды. Всеамериканский тип энергичной девушки из студенческого общества. Почему я раньше не замечал Анну? А еще и обвинил ее в однотипном выборе противоположного пола.

Горечь наполняет мой рот.

Моя девушка на одно свидание улыбается.

- Это было... мило.

Мило. Верно. Мы были в клубе десять минут, до того как я исчез, чтобы засунуть свой язык в горло другой девушке, а потом незамедлительно вернуться и утащить ее оттуда так быстро, словно в здании разгорелся пожар. И правда мило, нечего сказать.

- Ага, - я откашливаюсь. - Извини, но я сегодня устал. Мы много тренируемся.

Ложь. Но кажется, девушкам это нравится.

Эта не отличается от других. Она снова улыбается, и в ее глазах светится сочувствие.

- Все в порядке. Твоя преданность команде восхищает.

Скажи это парням, большинство из которых хотят убить меня прямо сейчас.

- Спасибо... - блядь. Да как же ее зовут? Стэйси? Нет. Шэннон! - Шэннон.

Я приготовился к возражениям, так, на всякий случай, если я ошибся, но девушка улыбается так, словно я наградил ее высоким званием.