Свет твоих глаз - Мира Айрон

— Интересненько, — многозначительно протянула Лариса, когда Люда вернулась на участок, поставив цветы в вазу и спрятав конфеты в шкаф, к чаю.

— Что? — повернулась к Ларисе Люда.

— Соседка моя, с улицы, Зойка, — она ведь тоже в комитете комсомола состоит. Она на заводе работает, в столовой.

— И что? — непонимающе пожала плечами Люда. — Я знаю.

— Знаешь, конечно. Это ведь она мне тогда рассказала, как ты горой встала за меня. Так вот, перед праздником она хвастала, что всем женщинам в Комитете мужчины подарили к восьмому марта по коробке конфет. И я видела, как она с этой коробкой с работы шла. Да, такие же точно конфеты, как тебе Мельников привёз.

— Ну вот видишь, — Люда так и не понимала, куда клонит Лариса.

— Вот именно, вижу, — усмехнулась Лариса. — Цветы-то им мужчины на заседании не дарили, Люд. Только конфеты.

— Не может такого быть, — покачала головой Люда. — Возможно, просто ты не видела. Ты же не следишь за своей соседкой постоянно, двадцать четыре часа в сутки. Или она не сказала, забыла.

— Ага, она мне про конфеты-то все уши прожужжала. А если бы были ещё и цветы?

— Ну… не знаю, — пожала плечами Люда.

Она и вправду не знала, что ей делать с этой информацией.

— Ты осторожнее будь, Люда, — понизила голос Лариса. — Видела я, как он на тебя смотрел сегодня.

— Кто?

— Комсорг наш главный. И с какого перепугу он примчался сюда поздравлять тебя персонально? На очередном заседании мог отдать подарок, и с кем другим именно так поступил бы, я уверена. Осторожнее, Люда. Верка если узнает, что он тебя обхаживает, она тебя со свету сживёт. У неё характер, говорят… Лучше не знать.

— Лариса, ты что, с ума сошла?! — возмущённо зашептала Людмила. — Нет ничего такого, и быть не может! Михаил Леонтьевич — женатый человек, и он совсем не такой! И я замужем, Лариса! Семья у меня, дочка. Все знают об этом прекрасно.

— Все они, мужики, не такие до поры до времени, — так же тихо и горячо парировала Лариса. — А я видела, как он на тебя смотрит. Так, будто вы одни на всём белом свете, и вокруг никого. Ты не бойся, я могила, никому. Я добро помню навсегда и ценить умею. Просто советую по-дружески: осторожнее с ним. Хотя ему, конечно, подставляться не резон, ведь перед ним все пути открыты, большая карьера маячит. Ну просто, мало ли что. Уберечь тебя хочу.

— Хорошо, Лариса, спасибо. Я тебя поняла, буду осторожнее.

Люда готова была согласиться с чем угодно, — настолько сильно ей хотелось прекратить этот разговор.

* * * * * * *

Тот год был не простой, а юбилейный: вся страна готовилась отметить в ноябре шестьдесят пять лет Октябрьской революции, потому практически любое событие было посвящено грядущей дате или приурочено к ней.

Да и различных мероприятий было больше, чем обычно. Например, во второй половине мая в детском саду, в котором работала Людмила, объявили конкурс оформления участков.

Первомай и День Победы миновали, и приближалось лето. Генеральная уборка территории сада прошла ещё в конце апреля; сейчас нужно было привести в надлежащий вид веранды, а также прочие конструкции и снаряды для детских игр.

Работы было много, и заведующая посоветовала воспитателям привлекать к участию родителей. Лариса во второй половине мая всегда брала неделю отпуска без содержания и уезжала в деревню, помогать родственникам с посевной, потому сейчас Люда работала одна в две смены. По этой причине она и решила внять совету заведующей — одной со всеми делами было никак не справиться, а плестись в хвосте и проигрывать в конкурсе не хотелось.

Людмила написала на большом листе объявление, в котором приглашала всех неравнодушных родителей принять участие в оформлении участка, и повесила объявление в раздевалке. Краска и кисти были; не хватало только рабочих рук.