Девять дней - Хулина Фальк

— Лили, ты всегда была таким человеком, который усложнял её жизнь. Я не уверен, почему это так, но у тебя есть такой талант. Ты придумываешь самые сложные планы вместо того, чтобы просто позволить жизни привести тебя туда, где тебе самое место. Ты придумала план, как скрыть тот факт, что мы близнецы, потому что не дай Бог нашей матери узнать, что ты общаешься со своим собственным братом. Кстати, к тому времени, когда тебе исполнилось восемнадцать, она не могла сказать тебе, чтобы ты перестал общаться со мной, даже если бы захотела. Ты также склонна думать, что должна идти по жизни самостоятельно и отказываться от помощи.

Колин что-то упоминал?

— Я знаю, что тебе можно кататься на коньках, — сказал он мне. — Я не сомневался в этом, когда ты сказала мне, что бросила кататься на коньках, солгав. Хотя я действительно задавался вопросом, почему ты хочешь остановиться. Я был уверен, что речь шла о твоём психическом здоровье. Я не знаю, каково это — жить с депрессией. Я понятия не имею, что это с тобой делает. Я также не хотел заставлять тебя говорить об этом, поэтому просто оставил всё как есть и принял твоё оправдание.

Он берёт меня за руку, слегка, успокаивающе пожимая.

— Я знаю, что тебе становится всё хуже. Понятия не имею, насколько всё плохо, но я знаю, что с тобой не всё в порядке. Колин тоже знает, иначе он бы не настаивал на том, чтобы ты осталась здесь.

— Подожди, Колин что-то упоминал? — спрашиваю я, чувствуя, как волна паники разливается по моим венам.

— Он не должен был, Лили. Я разочарован, что он ничего не сказал, но я почти на девяносто девять процентов уверен, что он этого не делал, потому что ты заставила его этого не делать.

Когда я встречаюсь с ним взглядом, он наполнен болью, чего я никогда раньше по-настоящему не видела. Всякий раз, когда я думала, что ему больно… это был его максимум.

— Я прочитал твой блокнот, — признает он. Может, моя смерть наступит раньше, чем я ожидала. — Помнишь, когда ты так отчаянно хотела его вернуть?

Я кивнула, точно зная, о чём он говорит. О каких именно страницах он говорит.

— Сначала я подумал, что это что-то вроде написания сценария для короткометражного фильма, над которым ты работаешь на занятиях, возможно, практика написания сценария. Хотя это и не было похоже ни на один из тех сценариев, но я всё равно не придал этому особого значения. До тех пор, пока я не начал читать страницы «Дорогой Ане». После того, как мы встретились, и я вернулся домой, я начинал разбрасывать подушки по дому в гневе, разочаровании. Я пытался придумать что-нибудь, что могло бы спасти тебя. В течение следующих нескольких дней я все ещё пытался бы придумать, как сохранить тебе жизнь. Моей единственной мыслью было отправить тебя в психиатрическую больницу и оказать тебе необходимую помощь. Но я знал, что ты возненавидишь меня за это, даже если это, возможно, спасёт тебе жизнь, — говорит он мне.

— Только когда я заметил, что Колин становится ближе к тебе, и вы, ребята, зависаете каждый день, а Колин пропускает тренировки, я, наконец, отбросил эту мысль в сторону. Он брал тебя с собой, чтобы попытаться спасти твою жизнь, не так ли?

Я киваю, не в силах говорить сквозь слезы.

Боже, Аарон знал об этом всё время?

— Сколько дней тебе осталось?

— Полтора. — Мой голос похож на шёпот, слабый и надломленный. Я даже не узнаю свой собственный голос.

— Я ничего не могу сделать, не так ли? — спрашивает он с болью в глазах, как и в голосе.

Я медленно качаю головой, видя, как в его глазах появляются слезы.

В кои-то веки я не чувствую ни грамма боли.

Я должна плакать. Я должна умолять его помочь мне. Мне следовало бы сочувствовать ему.

Но я этого не делаю.

Всё, что я чувствую — это… пустота. Я абсолютно ничего не чувствую.

ГЛАВА 36

«И я не думал, что всё пойдёт так, можно мне ещё минутку?» — Heaven’s Not Too Far by We Three.