Всё не случайно - Асия Шаманская

Думал, что за две недели смогу отвыкнуть. Даже сбрасывал напряжение с разными шлюхами. К концу "отпуска" мне казалось, что стало легче. Но, когда я увидел её, понял, что показалось.

Вот она стоит на пороге кабинета. Чёрные шелковистые волосы блестят даже в обычном комнатном освещении, вид слегка уставший, но не менее красивый. Я рад наконец увидеть её, не помогло ни расстояние, ни бабы. Вика плюхается на диван, и тут я натыкаюсь на её разбитую губу.

— Что с губой? — радости как не бывало.

— Не поверишь. Дома вчера убиралась, полезла за шкаф, ну а губы на шкаф. Спасибо, хоть не глаза, — легко и беззаботно говорит. Словно что-то не вяжется, но я верю.

— Глаза, видимо, тоже без особой пользы, раз не видишь.

— Видимо. Давай к отчёту, — сама серьёзность.

Мы, в принципе, выбрали тактику поведения: строго рабочие отношения. Ну помимо моей помощи. Но сейчас я смотрю, на то как она увлечённо рассказывает о работе, иногда смеётся и улыбается, и понимаю, что мой предохранитель, кажется, сорвало.

— Вот статистика выручки за месяц, — кладет бумаги передо мной, собираясь сразу отойти, но я беру её за руку. Вика растерянно смотрит. — Тимур?

Я же провожу большим пальцем по ее губе. Хочу впиться в эти губы самым сладким поцелуем, но даю право выбора Вике. Она не отталкивает, поэтому я делаю то, чего так долго хотел — целую её. Стараюсь не пугать напором сразу, хотя понимаю, что хочу её всю, и если дальше так пойдёт, одним поцелуем не ограничимся. Вика кладёт свои изящные ладони на грудь, а я сильнее притягиваю её за талию, практически вжимая в себя.

— Тимур, мы не в отношениях, — шепчет мне.

— Это мне не мешает хотеть тебя поцеловать и, собственно, поцеловать, — хрипло говорю, снова целуя.

За четыре года я не стал хотеть её меньше, и, думаю, она это чувствовала. Поэтому в следующую секунду я сажу её на стол, а она вскрикивает и хватается за живот.

— Что такое? — я что, сделал ей больно?

— Нормально, — говорит сдавленно.

Раньше она мне не врала так часто. А тут количество вранья на квадратный метр зашкаливает. Не верю, осторожно убираю её руку и задираю футболку. На животе огромные синяки фиолето-багрового цвета.

— Интересно, а это ты где ударилась? На чей кулак напоролась?

Я не то чтобы взбешён. Я в ярости нахуй.

Хлопает милыми глазками в поисках очередного вранья, но, видимо, идеи на сегодня закончились, поэтому она пытается уйти. Нет уж, милая.

— Я задал вопрос, — рычу, еле сдерживая себя. Не на неё злюсь, а на тех, кто посмел. Каждого найду и уничтожу.

— А я сейчас с Бесом разговариваю или с Тимуром? Если с первым, то не хочу, — говорит обиженно и отталкивает. Я уже не сопротивляюсь, отхожу.

— Вика, стой, — беру себя в руки, придерживая за руку. — Скажи кто, и я разберусь. Никита?

Этот урод получил уже по заслугам. Просто не знает за что и кто.

— О, Боже, нет. Я уже и думать забыла о его существовании.

— Тогда кто? — знает, что в покое не оставлю.

— Да просто какие-то хулиганы, — врушка. — Я убежала. Просто ночью не надо в магазин ходить.

— Не ври, — снова злюсь. Но нас прерывает её телефон.

И дальше начинается какой-то сюр.

Вика отвечает, и я понимаю что где-то у кого-то что-то случилось. Она выглядит до смерти напуганной, начинает суетиться, говорит, что надо уехать и не отвечает на мои вопросы.

— Да что, блять, происходит, Вика? Что за вечные тайны? Что случилось? — мне это порядком надоело.

— Мне надо уехать, — и океан непролитых слёз в глазах. Серьёзно думаешь, что я отпущу тебя куда-то в таком состоянии?

— Куда?

— Я в понедельник буду, — она уже не здесь мыслями.

— Я еду с тобой, — не обсуждается.

— Нет, — паникует, но я непреклонен.

— Это не обсуждается.

Она прекращает спор. Говорил же, мудрая.

Мы выходим, и Вика планирует сесть за руль. В таком состоянии? Совсем с ума сошла?