Игрушка на неделю - Ния Нова

Музыка. Она внезапно всплыла в сознании, словно давно выученный, но уже забытый стих. Знакомая мелодия, тело бросает в жар, слова сами срываются с языка, желая прозвучать и стать элементом истории.

Ева коснулась рукой лба и чуть помассировала его. В комнате стояла жара, было душно, а похмелье (а это было именно оно) лишь усугубляло самочувствие. Ева одной рукой откинула в сторону легкое одеяло и медленно опустила ноги на пол. Она уже намеревалась встать, как ее внимание привлекло яркое пятно на светлой простыне. Девушка отодвинула в сторону край мятой ткани и уставилась на алый след.

Она буквально забыла, как дышать. Первая мысль была о том, что те самые неприятные дни начались раньше времени, но затем пришло понимание, что для них было слишком рано. Как минимум, они могли начаться через две недели. Но не в этот момент. Не в этот день.

Шестеренки в голове лихорадочно закрутились. Ева обхватила голову руками и застонала. Не может быть! Она не могла совершить подобной глупости, не могла отдаться первому встречному! Только если не была пьяна до бессознательного состояния…

Боль внизу живота вдруг показалась такой последовательной и типичной, словно все действительно и должно было быть так. Вот только Ева, собираясь на отдых, не планировала ни с кем спать, и уж тем более заводить отношения. Она и Макса то динамила уже почти год, вечно придумывая отмазки и оправдания: то день не тот, то страх забеременеть или заразится чем вредным и неприятным играли свою роль. Так Ева и избегала каких-либо упоминаний о том, что как бы пора-пора, да и кандидат имеется.

Вот только сейчас девушка вовсе не искала оправдания — было уже слишком поздно для этого. Так что ей оставалось только принять неприятный факт (хотя она все еще надеялась, что это не так) и продолжить жить. Хотя, от осознания произошедшего страхи и брезгливость никуда не делись — первым делом Ева поковыляла в душ. Она тщательно вымылась, осторожно прикасаясь к телу в тех местах, где было больнее всего. Между ног саднило и было все еще горячо, а на запястьях и бедрах виднелись синяки.

— Боже, ну и угораздило же! — прошипела Ева, стоя перед зеркалом.

Холодный душ неплохо отрезвлял. После него девушка уже могла мыслить более ясно, а память начала восстанавливаться. По крайней мере Ева была уверена в одном: если воспоминания верны, то ночь она провела с Эмиром. Несмотря на то что в номере отсутствовали какие-либо намеки на его пребывания, девушка ощущала аромат парфюма, витавший в воздухе.

Смирившись с ноющей болью в теле, Ева начала собирать свои вещи. Оставаться здесь было нельзя — друзья ее уже, наверняка, обыскались, а учителя поднимут шум международного уровня, только чтобы избавиться от проблем. На данный момент никто из них точно не знал её местонахождения (да что уж тут говорить, Ева и сама его не знала), так что в ближайшее время могла подняться паника.

Платье девушки валялось на полу бесформенной кучкой, но было в целостности, а вот трусики оказались порваны, поэтому их пришлось отправить в мусорное ведро. Телефон, лежащий на прикроватном столике, оказался полностью разряжен, но зато банковская карта, вставленная в чехол, оказалась в полном порядке.

Девушка еще раз осмотрела комнату, задержавшись взглядом на кровати и темном пятне, так ярко выделяющемся на светлых простынях. Еве необходимо было поговорить с мужчиной, узнать, действительно ли они сделали это и использовали средства защиты. От мыслей о произошедшем нервы натянулись как струна и были готовы порваться в любой момент. Поэтому девушка постаралась поскорее покинуть номер и отель тихо и незаметно. Она вышла из комнаты, не заметив лежащий на кофейном столике конверт.

* * *

День выдался невероятно жарким. Солнце стояло высоко в небе, нагревая каждый квадратный сантиметр поверхности, не щадя ни растения, ни даже камни. Что уж говорить о людях! И животных.