Растопи мой Лед - Аглая Беккер

Вылезая с бассейна, я по традиции должна была поблагодарить зрителей. Но я уже плохо соображала. Тренер заметил мое состояние и тут же вмешался. Помогая мне пройти в раздевалку, он только шикнул еле слышно: «Наська, ты ненормальная!».

Последнее что я слышала, перед тем как погрузиться в темноту это громкий крик тренера.

«Врача!»

И снова темнота!

Глава 12 Настя

Резкий запах нашатыря привел меня в чувство. Я даже подскочить попыталась, но весьма неудачно облокотилась на больную руку, что даже вскрикнула от боли.

— Я же вам говорю, — знакомый голос призвать к действию присутствующих, — ее надо срочно показать врачу. Тут рентген нужен.

Я уже окончательно пришла в себя и могла лицезреть бравую гвардию сострадающих, что собралась около меня.

— Вы что тут все собрались? — я злилась. И в первую очередь на себя. А во вторую на тренера. Ну вот какого черта он отца то позвал. Теперь мне точно дома предстоит лекция о сохранении здоровья. А вот присутствие тут папиного начальника вообще мне было непонятно.

— Насть, ты почему не сказала мне, что у тебя с рукой проблема? — отец был бледный как стена. — Ты что столько времени не приняла мер? А еще взрослая! Довести тебя до такого!

— А Настенька у нас всех обманывала. Правда, Насть? — включился тренер. Его очень злило это. Но я ведь не собиралась его подставлять.

— А не надо было меня снимать с соревнований! — Рыкнула я в свое оправдание. Лучшая защита это нападение. Тем более внятного оправдания я так и не придумала пока.

— Так ты еще и не допущена была? И все равно пошла? — отец был в шоке. Он никогда раньше не вникал в мои дела, но сейчас был очень недоволен.

— Допущена. — вступился тренер. — Но как! Ты где справку взяла, аферистка?

— В больнице! — огрызнулась я. Сил у меня не было с кем-то выяснять отношения.

— Я вот еще разберусь как тебе ее дали! — Михалыч был зол, как черт.

— Не надо ни с кем разбираться… Вы просили справку, я принесла. Врач там вообще не при делах. Она ничего не знала. Я ей не сказала.

— Настя! — папа не ожидал, что его всегда послушная и честная доченька отмочит такое. — Как ты могла пойти на обман?

— Я никого не обманывала! Я вышла на трап? Прыгнула? Я сделал все в лучшем виде, даже с больной рукой. Я не для того горбатилась год, чтобы какая то профура меня обскакала. Да еще так глупо. Скажи, Михалыч, Машкова прыгнула? Ну и как?

— Нет, ты точно больная! — Михалыч разводил руками. — Вот что с тобой делать, а?

— Понять, простить. И отпустить в больницу. — В одном я была с ним солидарна. Доктор мне нужен.

— Слава богу, дошло!

— Но только после награждения! Свою медаль я сама получу!

— А ты так уверена, что выиграла? — не унимался тренер. Я видела, как ему хотелось меня проучить.

— Уверена. — Я попыталась встать, но с одной рукой сделать это было сложно. И я снова вскрикнула.

— Дочь, не сходи с ума. Ты и так уже запустила все это. — папа махнул головой на мою руку. Там был просто невероятного размера синяк. — Тут надо срочно принимать меры. Я тебя сейчас сам отвезу.

— Нет. Мы дождемся результатов! — я не могла поступить иначе. Эти соревнования много значили для меня, я даже сама не знаю почему.

— Так. Давайте все-таки поступим по уму. Григорий Иванович, вы можете остаться тут до оглашения результатов этого этапа. И в случае чего, — тут он многозначительно посмотрел на меня, что мне даже стало стыдно за мою самоуверенность, — замените дочь на церемонии. Мы что-нибудь придумаем, чтобы объяснить ее отсутствие. А ты, — он ткнул в меня пальцем, — авантюристка недоделанная, едешь в больницу. Я сейчас найду, кто тебя отвезет. Ну или скорую вызовем.

— Нет! Не надо скорую!

— Я отвезу. — Горелов, до этого молча стоявший у двери, сделал пару шагов вперед. — А вы тут со всем разберетесь.