Так Настя, меньше паники, читай что пишут. Заканчивается абзац как королева помогает в правление королю. Фотография, опять принца и с боку мельтешу я. Фотография, сделанная после одной из пресс-конференции кронпринца, тогда мне надо было присутствовать, для обучения. Но как это журналистом удалось запечатлеть именно тот момент, когда я оказалась рядом?

"Нашими корреспондентами давно замечена эта пара. Ждать ли нам объявлений о новой истории королевской любви? Пока официально со стороны дворца никаких высказывай нет.

Как так вышло, что обычная студентка, вращается в кругу королевских особ? Нам кажется не все тут так просто.

Кронпринц Даниэль, в следующем году отмечает свое тридцатилетие. Именно в этом возрасте его отец перенял бразды правление. На тот момент будущие король с королевой уже состояли в счастливом браке. Повторит ли кронпринц удачную судьбу своих родителей? Нам остается лишь ждать и надеяться"

Вот блин. Вроде бы ничего компрометирующего, но все же. Вот тебе и пресса. Ладно, взяла газету. Нужно ее отнести к принцу, что он скажет на это. Может я зря волнуюсь раньше времени. Но как двор мог допустить такою статью? Непонятно.

Иду через холл, почему-то дверь приоткрыта, самую малость. Наверное, кто-то на приеме, плохо прикрыл за собой. Надо было идти через Иосифа, ему оставить газету. Собираюсь уйти, как слышу голоса. Принц с королевой общаются, королева немного повышает тон своего голоса. И только через пару мгновений я понимаю, что меня остановило. Они говорят по русский.

Я не читала про королеву статей. Знакома с ней, почему-то не хотела углубляться, наверное, чувствуя, что я ей не нравлюсь, мне не хотелось о ней сильно много знать. Сохраняя нейтралитет в голове, как бы.

Открываю газету. Екатерина, детство провела в России, так как ее мать была наполовину русской, а отец австрийским герцогом. Вот оно что. Теперь пазл складывается. Почему имя у нее наше. Почему ее старший сын говорит без акцента и так хорошо.

Прислушиваюсь к разговору.

— Даниэль, ты прекрасно понимаешь всю ситуацию, — строго выговаривает Екатерина. — Мы еле-как успели, убрать фотографии из Швейцарии, чтоб они не были опубликованы.

— Мама, — слышно сталь в голосе принца, — именно мои люди пол ночи это осуществляли. Прекратите поднимать излишнюю панику.

— Еще пока я не паникую, я прошу лишь тебя, заглушить это набирающие силу чувство.

— У меня с леди Анастасией ничего кроме работы нет и быть не может. Вы прекрасно это знаете.

— От ничего нет, так не танцует вальс! Я устала за весь вечер поправлять людей, что высказали предположения, как смотрится красиво ваша пара.

— Извини, что из-за меня, в свои праздник тебе было неприятно.

— Неприятно мой милый, не то слово. Я разочарована. Я никогда не думала, что ты меня сможешь разочаровать. Ты всегда поступал разумно, что же случилось сейчас? Она вскружила тебе голову?

— Я уже не в том возрасте, чтоб забывать кто я есть, из-за какого-то ни было красивого личика.

— Рада это слышать. Я прошу тебя, прекратить поощрять эту молодую особу.

Меня передернула. Она меня даже по имени не называет, я лишь "эта молодая особа". Как какой-то номер. Больше слушать я не стала. Я достаточно услышала. И мнение принца мне полностью ясно. А что лишь стоит его "ничего кроме работы нет и быть не может". Да, я с ним полностью согласна. Это и мои мысли. Но неприятно это слышать, от человека, который тебе безумно нравится.

Ох, Настя, Настя. И дура же ты. Я зашла в свой кабинет, забрала вещи и побрела на выход. Меня опустошили. Ничего не хотелось. Я лишь брела по коридорам дворца, не замечая его красоты. Что значит вся красота мира, когда в душе что-то умерло? А имя умершей — надежда.