— Скажи мне, Арина, — он неожиданно поменял тему. — Если бы я хотел проявить милосердие и поговорить с тобой без унизительных верёвок, насколько сильно я бы рисковал?

Радогор откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу.

— Полагаю, очень сильно. Я бы настоятельно не советовала. Мне было бы очень сложно удержаться и не свернуть вам шею. — Я знала, что не следовало этого говорить, но смирилась со своим языком, который вечно бежит впереди мозга. — Хотя и безусловно оценила бы ваш порыв благородства. Попробуем?

Он не рассердился, как я ожидала, а расхохотался громко и весело.

— Кажется, я начинаю понимать, почему Дарий решил сотрудничать именно с тобой, — отсмеявшись, сказал царь. — Глядя на тебя, я сомневаюсь, правильно ли представляю, кто такие ведьмы на самом деле. Ты не бесишься, не сыплешь проклятиями. И в то же время не лебезишь, пытаясь вымолить себе жизнь. Мне определённо нравится то, что ты в первую очередь думаешь, а затем делаешь.

— Если б я хорошо думала, то ни за что не согласилась бы помогать ведьмаку.

— Насколько я в курсе, выбора у тебя особо и не было. Но ответь мне вот на какой вопрос: а если бы был шанс сохранить себе жизнь, ты бы согласилась ещё раз… скажем так, посотрудничать с Дарием?

— У меня нет повода верить его слову.

— А моему?

— А вашему тем более.

Его глаза опасно прищурились, и я поняла, что перегнула палку. Надо было спасать ситуацию.

— Я имею в виду, что вообще о вас ничего не знаю. А то, что слышала, даёт слишком размытую картину. Полагаю лишь, что если на кону будут интересы страны, дворца или народа, вы легко пошлёте к чертям слово, данное ведьме. Так же, как сделал Дарий.

Радогор смотрел на меня пристально, я уже думала, что он встанет и уйдёт, но случилось неожиданное.

— Развяжите её.

Даже я заметила колебания стражников. Но сомневаться в приказе царя им было не положено, поэтому они медленно принялись растягивать узлы, давая монарху время отменить свой приказ. Но он не отменил.

Я потёрла руки, освободившиеся от жгучих верёвок, повела уже изрядно затёкшими плечами и только потом посмотрела на царя. Тот встал и сделал два шага вперёд. Из-за его невысокого роста мы оказались с ним почти нос к носу. Я с интересом смотрела ему прямо в лицо, не отводя взгляд. С освобождением жест красивый, что и говорить. Но я была уже не настолько слаба, чтобы не почувствовать припрятанный под мантией козырной туз. Не так уж он смел и безрассуден, каким хочет казаться. Амулет хороший и сильный, правда, уже умирающий. Сегодня ещё и от меня защитит, и от человеческого злого умысла. Но скоро превратится в пустышку, безделицу. Буквально пара недель — и он уже никого ни от чего не спасёт. Что же за партию ты разыгрываешь, Радогор?

— А если я спрошу тебя, — мужчина понизил голос, добавив бархатных ноток. Ох, уверена, на женщин такой звук действует просто магически. — Согласишься ли ты провести со мной ночь, а затем получить долгожданную свободу?

Я заморгала, не веря, что слышу именно это. Воспоминания о недавних поцелуях с ведьмаком заставляли ответить резкое «нет». Но ведьмовская сущность предостерегала от поспешных выводов. Его зрачок не расширился в возбуждении, дыхание не сбилось ни на волосок. Это было похоже на какую-то ловушку. Осторожно, Арина, это опытный игрок, не ошибись со следующим ходом.

Я аккуратно сделала маленький шажок к нему, и разделяющее нас крохотное расстояние исчезло. Подняла подбородок и, не отводя взгляда, сказала:

— Уверена, мы могли бы доставить друг другу несколько волшебных мгновений. Разумеется, если бы наш договор был скреплён царской печатью.

А вот теперь его зрачок поплыл вширь. Кажется, я чутка переиграла. Спрятала глаза за ресницами и слегка наклонила голову, опасаясь, что он меня поцелует. Но Радогор, выдержав паузу, отшагнул назад и снова сел на стул. Я незаметно выдохнула и тоже опустилась на тюфяк.