Только (не) с тобой! - Софи Вариет (2024)

— Вареничек, — хмыкнул он, прижимая её к себе. — Только ты могла придумать такое, солнце моё, — и они под руку шли по аллее, весело смеясь и переговариваясь.

Меня снова ослепило ярким светом, но теперь, когда я открыла глаза, мне в лицо светило яркое солнышко. Я присела на постели и осмотрела… Больничную палату? И тут же сонную дымку с меня как рукой сняло. События, произошедшие недавно, накатили волной. Дыхание перехватило, меня захлестнула паника. И я тут же пожалела о своей импульсивности, пришлось откинуться обратно на подушку. Низ живота пронзило болью, и я не могла понять хорошо это или плохо. А потом думать об этом стало не выносимо, да и не хотелось вообще. Прикрыла глаза от солнца и положила левую руку на живот, неосознанно поглаживая его. Правая рука онемела. Сдвинуть её с места просто невозможно. Небольшое движение вызывало табун мурашек, очень неприятное чувство. Спустя несколько долгих мгновений боль в животе стихла, но сил открыть глаза уже не было, что-то утянуло меня в глубокий сон.

Заснула быстро, моментально, а вот просыпаться было сложнее. Да и изменилось, что-то в моём состоянии. В прошлый раз мне казалось, что я бодра и здорова, сейчас мне так не кажется. Голова раскалывалась на части, по телу бежали мурашки, дыхание было прерывистым и тяжелым, горло горело огнём, а во рту пересохло. Еле как разлепила глаза и тут же вздрогнула, когда рядом послышались шаги, а затем и голос:

— Наконец-то, ты пришла в себя, дорогая, — повернулась на голос и, схватившись за одеяло, попыталась натянуть его повыше, до самого подбородка, но мне не позволили. Крепкая рука обхватила моё правое запястье и опустила обратно на постель вдоль тела.

— Ар…те…мий Влади…славо…вич? — сквозь хрип в голосе попыталась произнести. Мне это удалось, но с трудом. Голос почти пропал. Мужчина же успокаивающе погладил меня по руке и взглядом указал на капельницу, стоящую рядом с кроватью.

— Осторожно, милая, это спасло жизнь тебе и ребёнку. Давай без резких движений. Ты и так не в форме, — все поучительные нотки в голосе Короля я проглотила, как только зацепилась за одну единственную фразу.

— Ре…бенк мой? Он?..

— Жив, — кивнул мужчина, и мне стало даже дышать легче. Потом он взял со стоящей рядом тумбочки стакан воды, протянул мне. Я с благодарностью его приняла и осушила до дна. — Хотя ему-то как раз повезло больше, чем тебе.

Я немного прокашлялась, чтобы голос мой не звучал как воронье карканье, отдала стакан назад и спросила:

— Что вы имеете в виду? — он немного помолчал, потом придвинул блице стул и сел рядом, взяв моя правую ладонь в свою большую, надёжную руку, согревая своим теплом.

— Твой организм буквально взял на себя весь удар. Когда я привёз тебя счет шёл на минуты, мы могли потерять вас обоих. У тебя был жар, температура до сорока поднялась. Тебя накачали какой-то непонятной дрянью. Но поскольку ты беременна, сам ребёнок пытался тебя защитить. Это чуть было не спровоцировало выкидыш. Но ты сильная девочка, справилась. И теперь твой организм сам борется с угрозой. Потому тебе сейчас и плохо, — он положил руку мне на лоб и досадливо покачал головой. — Опять жар. Я позову врача.

Он поднялся, но я схватила его за руку, останавливая.

— Кто-то ещё кроме вас знает о ребёнке? Вы говорили кому-то? — с мольбой во взгляде я просила об ответе.

— Нет, никому, — я с облегчением вздохнула, а он нахмурился и сел обратно. — А ты знала, что беременна?

— Знала, — неуверенно протянула я, подняв брови. Теперь Артемий Владиславович был темнее тучи.

— Как давно? — вот уж и не знаю что ответить. Лгать точно не вариант, он тут же выявит фальшь. Такого человека как Король лучше вообще не обманывать. Иначе потом это хрупкое доверие, что есть между нами сейчас, будет не восстановить. Выбора нет, придется, так или иначе, сказать правду.