Приходи домой пораньше - Алина Гуляева

— Даже не знаю… — закатила глаза. — Например, то, что я не умею кататься на коньках. А ещё то, что голеностоп восстановился только пару дней назад. Нужно больше аргументов или достаточно?

— Я готов ответить на каждый из них, — Антон повернулся ко мне лицом и ослабил хватку на руке, поглаживая костяшку большим пальцем.

Ну нет, нежностями меня сейчас не купить!

— Твоя нога достаточно долго провела в неподвижном состоянии. Сейчас её жизненно необходимо разрабатывать. А на льду голеностопы как раз отлично работают, — пытался внушить мне парень. — Тем более, ты под моим чутким наблюдением. Где-то почувствуешь дискомфорт — мы сразу уходим.

— Я уже сейчас чувствую дискомфорт! — перебила я. — Ни разу на коньках не стояла — сейчас самое время научиться!

— Каждый человек, который хочет на полную оторваться зимой, должен сюда прийти, — со знанием дела заметил сосед.

— Отличная мысль, философ, браво! — похлопала бы в ладоши, если бы он не держал мою руку. — Только сейчас весна!

— Но ты ведь и зимой здесь не была? А сейчас здесь народу меньше — будет легче тренироваться.

— То есть ты думаешь, что я доверяю тебе настолько, что без раздумий ступлю на эту арену смерти, имея из страховки только твоё самомнение? — нахмурилась я.

Очень надеялась, что он усомнится в своих возможностях. Но ведь это Антон, его самоуверенность невозможно свергнуть.

— Почему бы и нет? — всё так же беззаботно кивнул парень. — Между прочим, я стою на коньках с шести лет. Моя бабушка в юности занималась фигурным катанием, отстаивала честь города. Её даже в Москву приглашали учиться, пророчили большое будущее. Но всё в один момент оборвалось.

— Почему?

— Перелом позвоночника. Врачи говорили, что она даже ходить не сможет. Но бабушка смогла, правда, сама была этому не рада. Из-за невозможности вернуться в спорт в ней как будто что-то сломалось. Потухла, перестала улыбаться. Я научился кататься ради неё. Она до сих пор скучает по льду.

Вынуждена признаться, это трогательно. Даже очень. В глазах предательски защипало.

Кажется, я сильно недооценивала Антона. Плохой человек никогда бы не решился сделать так много ради другого.

Но моего недоверия никто не отменял.

— Ты же от меня всё равно не отстанешь? — глянула исподлобья.

— Не-а.

— Ладно, — сдалась. — Только за сохранность моих костей отвечаешь головой.

— Серьёзная леди, — хохотнул парень, явно довольный своей выходкой. — Надевай коньки и пойдём испытывать тебя на прочность.

— Надеюсь, не в прямом смысле, — буркнула я, опускаясь на скамейку.

Оказалось, что шагнуть с деревянной трибуны на ледовую поверхность — это ещё цветочки. Ягодки — не рвануть обратно к скамье в панике, почувствовав, как ноги разъезжаются от одного вздоха.

Но Антон не позволил мне впасть в истерику. Крепко держал за руку и медленно, но верно, отдалял нас от бортиков к центру катка.

— Как ты вообще это делаешь? — пыхтела я, пытаясь контролировать свои конечности, которые норовили без моего разрешения сесть на шпагат.

— Постарайся скользить, как будто разрезаешь лёд лезвием конька. Потому что сейчас ты топчешься на одном месте и из-за этого теряешь баланс. Смелее, скользи!

— Я пытаюсь, не командуй! — шикнула, едва переставляя ноги.

Кто вообще придумал, что каток — это способ приятно и с пользой провести досуг? Наказание какое-то!

Спустя сорок минут и несчётное количество попыток завалиться в сторону, которые Антон с завидной ловкостью предостерегал, у меня наконец-то начало получаться. Коньки неуклюже, но всё-таки скользили по поверхности, и я решилась отпустить руки парня.

Оставила Антона на середине катка и медленно поехала в сторону ближайшего бортика. Цель становилась всё ближе и ближе. Схватившись за края обеими руками, я обернулась, всем своим видом говоря парню: «Смотри, как я могу! И можешь не выпендриваться, командир-зануда!».