Глазки Максимки забегали от испуга. Взгляд его был непонимающим.

— Как командировка? Но он же обещал мне. Он говорил, что у него отпуск с завтрашнего дня. Почему он мне не позвонил? — говорил с обидой в голосе малыш.

— Мась, но меня вчера взяли и вызвали на работу, так и его тоже — наконец, я нашла что ответить.

— Но он бы мне позвонил — Максимка взял телефон и стал усиленно набирать номер телефона, почувствовав, что сейчас мой обман раскроется, я быстро выхватила из его рук телефон.

— Максим, давай ты не будешь его отвлекать от работы — говорила я хоть как-то успокоить малыша, но у меня удавалось это с трудом или совсем не удавалось. Я вся дрожала, чувствуя, что еще чуть-чуть и все сорвется.

— Мама, ты врешь. Ты врешь! Он никуда не уехал. Это ты его прогнала — не выдержал Максимка, закричав на меня и слезы блеснули из его глаз — Ты постоянно кричала на него, была недовольна, вот он и ушел от нас. Ты сама меня учила говорить только правду. Мама, почему ты такая стала злая? Ты плохая!

Впервые я не знала, что ответить. Я не ожидала, что мой сын поймет и обнаружит мою ложь. Я не думала, что он настолько привыкнет к Максу, что сможет все почувствовать.

Я стояла с открытым ртом и слезы катились по моим щекам, и я не знала, что ответить, ведь этот маленький человечек говорил правду. Как он мог догадаться обо всем? Для меня это была загадка.

Максимка увидел мой растерянный вид и после всех этих слов, он выбежал из квартиры.

— Максим! Стой, куда же ты? — крикнула я и как можно скорее побежала за ним.

Но было уже поздно, выбежав из подъезда, я лишь услышала звук тормозов, оглушивший меня, и Масечку, который лежал неподвижно на асфальте.

— Нет! — крикнула я и кинулась к нему, взяв сына на руки, я горько зарыдала.

Все рухнуло в один миг. Все прервалось.

Макс

Ночь прошла, а я так и не смог сомкнуть глаз после разговора с Викой. Зачем она это делает? Не верю я, я просто не верю, что она так легко смогла забыть о том, что было между нами. Почему у нее такая реакция, когда я общаюсь с ее сыном? Что плохого в нашем общении? А я ведь полюбил его, словно родного. Я даже забываю о том, что он сын Леши. А может Вика перепутала и Максим — мой сын? Какое это имеет сейчас отношение? Ведь я их должен оставить в покое. Забыть про них. Забыть о них навсегда, как бы мне не было от этого мучительно больно. Лучший лекарь — это работа. Надо окунуться в работу. Пойду, попрошусь на эфир.

С этими мыслями я, приняв душ и быстро позавтракав, оделся и отправился в «Останкино» на очередной эфир.

Вика

Я сидела и молилась, глядя в белоснежный потолок в больнице, где постоянно бегали туда-сюда врачи и медсестры в халатах. Я ждала, ждала и мучилась от неизведанного. Сердце мое, как будто остановилось, после увиденного, что случилось с сынишкой. Боль меня пожирала изнутри. Слезы уже не текли, потому что уже больше не было слез. Я просто сидела, молилась и ждала.

Внезапно вышел врач:

— Доктор! Как он? — спрашивала я еле слышно.

Доктор, тяжело вздохнув и посмотрев на меня, ответил:

— Мальчику срочно нужно переливание крови.

— Давайте я. Я готова хоть сейчас.

— У вас какая группа крови?

— Вторая.

— А у мальчика четвертая и резус-отрицательный. Это очень редкая группа крови.

Я была в смятении и не знала, что делать.

— Должно быть у отца ребенка такая же группа крови.

— Мы с ним в плохих отношениях. А, нельзя донора взять кого-нибудь? — неожиданно я спросила, боясь обратиться к Максиму.

— Послушайте, девушка на это уйдет время. А нам его нельзя терять. Речь идет о жизни вашего ребенка. Забудьте свои обиды и обратитесь к отцу ребенка — это лучшее, что вы можете сделать — сказал он и снова скрылся за дверью.

Делать нечего, ради сына я готова пойти на это. Я взяла телефон и судорожно стала набирать знакомый номер Максима. Гудки, а потом я услышала до боли родной голос: