Не говорю "Прощай" - Марина Исаева

— Зз…ачем…ик…? — так же серьезно спрашивает она. — Ст. рр. елять будем?

Ржу. Она повелась что ли?

— Ага, — все также серьезно отвечаю своей собеседнице. — Именно в лесу мы еще не практиковались.

— Ик…может в другой …ик… раз? Я не смогу…ик… сейчас, — на полном серьезе говорит Маша. — Ну, Артем…эээ… Владимирович, ну будьте человеком…

— Зачем налакалась-то так? — спрашиваю, переведя тему.

— У вас спрро. сить забыла, — отвечает Маша, надув губы. — Не будьте занудой, Артем Владимирович, или тоже учить жизни будете?

— Да нет, просто интересуюсь, — отвечаю спокойно.

— Не знаю, — говорит Маша. — Так получилось.

— И часто у тебя так получается? — спрашиваю у неё.

— Сегодня впервые, — отвечает моя спутница. — А вы что, все и всегда делаете правильно? И вообще, никто вас не просил меня из клуба…ик… увозить.

— А меня и не надо было просить. Просто тебе на сегодня уже достаточно, — говорю Маше.

— Достали все за меня решать, — злится Маша. — Что вы со мной как с маленькой няньчаетесь. Аж бесит…

Да, Маша, мысли у меня уж точно о тебе совсем не детские, но об этом я естественно вслух не говорю.

— Мне нельзя домой сейчас, меня родители убьют, — вдруг испуганно говорит девушка, схватив меня за кисть.

— Могу к себе, — говорю спокойно.

— Лучше к Вам, — встрепенулась девушка, — отец иначе меня убьет…. Все- таки вы хороший… вы такой хороший, Артем Владимирович, и никакой вы не Козлище, — произнесла Маша, одновременно хватая меня за кисть, как бы показывая свою благодарность.

Что же ты делаешь Машенька, думаю про себя, ты бы руку убрала от греха. Самому-то как то стряхнуть некрасиво будет, обидится.

Знала бы ты Машенька, чего мне стоит сейчас играть в благородного рыцаря, когда рядом девушка, которая нравится, но как говорится «смотреть можно, трогать нельзя».

— Машунь, — говорю ей. — Не переживай, посиди спокойно. Сейчас приедем и ты поспишь.

— Пффф…, сама разберусь, — пытается возразить.

Решаю никак не комментировать и просто везу её к себе…

Глава 12 Маша

Голова просто разламывается. Я открываю глаза и не сразу понимаю, что обстановка мне не знакома. Осматриваю комнату. Поворачиваю голову и вижу на кровати, рядом со мной, вторую подушку. Что бы это могло значить? Спрашиваю сама себя, понемногу наполняясь паникой.

Заглядываю под одеяло и смотрю на себя.

О БОЖЕ…на мне чужая, и судя по размеру, явно МУЖСКАЯ футболка…

Почему она на мне одета????

Ничего не помню.

Боковым зрением замечаю какое-то движение и поднимаю голову.

На меня, опершись плечом о дверной косяк, смотрит Артем…чтоб его…Владимирович и расслабленно улыбается. Рядом сидит Оливка.

На нем только полотенце и БОЛЬШЕ НИЧЕГО… по груди катится капелька воды.

— Доброе утро, Машенька, — говорит он, зачем-то, называя меня уменьшительно ласкательно.

Он никогда не называл меня Машенька. Чтобы это могло значить? Снова спрашиваю себя.

Я просто киваю в ответ. Оливка виляет хвостом, видимо приветствуя меня.

— На, выпей, — говорит Артем, приближаясь к кровати и протягивая мне стакан. — Это от похмелья.

Я беру стакан из его рук, и мой взгляд упирается в полотенце, обмотанное вокруг ЕГО БЕДЕР, останавливаясь как раз где-то посередине. Я понимаю, что под ним он совершенно ГОЛЫЙ…

Чувствую, что в районе живота у меня закручивается спираль. По инерции свободной рукой поднимаю одеяло до самого подбородка, чувствуя, что краснею.

— Я там нам завтрак приготовил, — говорит Артем. — Душ справа по коридору. Жду на кухне. Или тебе спинку потереть? — спрашивает он.

Я продолжаю смотреть на него как парализованная.

В ответ я, все также молча, очень усердно мотаю головой, давая понять, что тереть мне точно ничего не надо.

— Ммм…мы…вы…спали…на одной кровати? — буквально выдавливаю из себя очень волнующий меня вопрос.