Где-то за моей спиной материализовался Андрей в джинсовых шортах и легкой толстовке белоснежного цвета с принтом на спине. От вида его широкой спины и бритого затылка у меня неприятно скрутило низ живота, так что пришлось поплотнее сжать ноги и сосредоточиться на Ромкином пении. Только это не помогало игнорировать щебетание Насти и ответные тихие реплики Андрея, чей голос звучал низким и хриплым раздражителем. Мало того, он выбрал место напротив, и теперь я могла беспрепятственно наблюдать за тем, как пламя играет на его красивом лице с мягким очертанием рта, как руки с тонкими кистями аккуратно управляются с едой, как огонь играет в его черных зрачках, зачаровывая и заставляя сбиваться с дыхания.

«Черт! Что же это такое?!»

Я зажмурилась, нашла руку Жукова и сжала его пальцы, пытаясь понять, что не так. Костик в ответ только хмыкнул, но своей руки не отнял. Спасибо, что не стал предпринимать никаких ответных попыток приобнять меня, потому что я бы точно сбежала.

— Я, наконец, понял, кто ты, — прошептал он жарким шепотом мне на ушко. — Дикая кошка, Аленка, которую никто не может приручить. Страшная с виду, но добрая внутри. — И он тихо рассмеялся мне в затылок, вызывая приятные мурашки. А я так и сидела с закрытыми глазами, прислушиваясь к своему телу. От близости Кости у меня не сводило низ живота, не трепетали поджилки, не стучало бешено сердце, но внутри разливалось необычное тепло. Странно, ведь Жуков всегда бесил меня. С самого первого класса, так, что изменилось?

— Это все из-за тебя, — обвинительно уставилась я на Костю, распахнув глаза. — Это твое дурацкое ультимативное желание вынудило меня поступить в этот университет.

Жуков явно опешил, отпуская мою руку.

— Ты жалеешь? — и снова этот серьезный, слишком взрослый тон.

— Я сама не понимаю, чего хочу, — и это было правдой. Я не походила на Ритку, которая уже в школе знала, кем хочет стать. Я не чувствовала в себе каких-то особых талантов или способностей, я не хотела построить карьеру и зарабатывать много денег, потому что они всегда присутствовали в моей семье. Я жила с чувством потери и с дырой в груди, которая все не затягивалась, с нежеланием мириться с реальностью. Эти яркие болевые и неприятные ощущения заглушали все остальные и только сейчас я поднимала голову, чтобы осмотреться вокруг, и понимала, как непросто принять верное решение.

— Люди получают и по два, и по три высших образования, тем более в твоей семье есть возможность платного обучения в универе, — ответил мне Жуков, осторожно заглядывая в глаза. — Дай себе время привыкнуть к учебе, может, втянешься.

— А если нет? — горько ухмыльнулась я в ответ, не веря, что делюсь с Жуковым чем-то сокровенным.

— У тебя много возможностей, Ален, — я услышала в словах Жукова горечь, — просто, нужно расслабиться и отдохнуть от всего, в том числе и от грустных мыслей. Хочешь, полетим к моему брату в Питер?

Я удивленно вскинула брови, а напротив меня кто-то зло смял пластиковую тарелку в кулаке. Поднимая глаза, я видела закапанные красным соусом ноги Андрея и ничего не успела ответить Жукову, потому что Ромка закончил песню и громко обсуждал неуклюжесть Андрея. Вокруг костра началась возня, громкие крики и предлождения одно другого отвязнее. Кто-то с разбегу и с визгом прыгнул в бассейн, из колонок грохнула басами музыка, а меня подхватили чьи-то руки и поволокли на танцпол. Я удивленно смотрела на Ромку, который тащил меня в центр «живого круга».

— Потанцуем, злючка? — крикнул он, игнорируя многочисленные удивленные взгляды.

Я фыркнула и поймала бедрами ритм, замечая горячий взгляд Андрея. Он смотрел на меня, не отрываясь, скользя по фигуре жадным хищным взглядом, а, стоило погаснуть последней лампочке на веранде, последнему огоньку в доме, как Андрей воспользовался моментом и вцепился в мою руку мертвой хваткой.